Сибирские огни, 2007, № 12

АНАТОЛИЙ ЕЛИНСКИЙ ДВА ДЕСЯТКА ПЯТАКОВ бега. Мальчик вырастет, станет мужчиной. Навестит нас на даче, привезет нашего внука. Вечером ты будешь перетирать викторию с сахаром— так у варенья сохраня­ ется аромат свежих ягод. Как делала моя мама. А я прочитаю тебе много хороших стихов, ты прочувствуешь их и полюбишь. Мы проживем долго и счастливо и умрем в один день. А зимой... А что я с ней буду делать зимой? — сбавлял обороты майор. — Что я с ней делать буду? О чем говорить долгими зимними вечерами? А дети пойдут? Пеленки, пузыри, сопли... Боги мои! — чуть не вскрикнул начитанный май­ ор. — Что за чушь лезет в голову! Это жара, это пиво...» Бега закончились. Солнце пекло неимоверно. Девушка давно ушла, оставив на перильце пустую бутылку. Старый холостяк, бравый майор, побрел к выходу, отсчи­ тывая в ладони влажную мелочь на «Очаковское крепкое» и автобусный билет. КЕПКА Снег выпал сразу после Покрова. Андрей Андреевич проснулся до будильника и лежал, настраиваясь на продол­ жение. Сон не шел— ушел или надолго вышел. Андрей Андреевич прижался к жене, взяв в ладонь теплый купол с шершавой вершинкой. Левое колено протолкнулось между полусогнутых женских ног, поднялось до упора и замерло. Наташа освободи­ ла грудь и выдохнула в подушку: «Отстань, а. Мне спать еще час...» Не шоркал по асфальту дворник, не урчали машины, прогревая двигатели. Ан­ дрей Андреевич курил на кухне, рассматривая фашиствующий подъемный кран на стройке по соседству. И стрела крана, и обляпанная бетономешалка, и кривые ака­ ции двора казались посыпанными мелкой солью. «Нужно кепку и шарф. А где у меня кепка? И перчатки, перчатки найти...» Еще вчера мокрые кучи грязных листьев оскорбляли эстетическое чувство Ан­ дрея Андреевича. Еще вчера воздух пах крепкой чайной заваркой, разбавленной сладковатой ноткой сгоревшего бензина. «И все. Октябрь уж наступил, уж роща отряхает последние листы с нагих своих ветвей. Отряхнула. Теперь до апреля. Зима в Красноярске: то холод, то слякоть — слоеный пирог. Кусаю морозного воздуха мякоть, шагнув за порог... Да, кепкаи перчатки...» До сорока лет Андрей Андреевич кепок не носил. Кепка появилась недавно, вместе с Наташей. Нет, сначала Наташа, а потом — кепка, осенние перчатки, три пары брюк из немнущейся ткани, новые наручные часы и приличные галстуки. Хорошая кепка кожи «сгаск», зимняя, с наушниками, с кокетливой кнопочкой посе­ редке козырька. «McGregor original sport wear». Андрей Андреевич занимался техническими переводами и работал дома. Когда Наташа уходила на службу в присутствие, он еще спал. Да и удобная кровать появи­ лась тоже благодаря Наташе. На первом супружеском ложе два на метр спали как сиамские близнецы с той лишь разницей, что каждый мог вращаться вокруг своей оси, такой вот парадокс. Не просыпаясь, синхронно поворачивались. Они походили на два теплых уголка, вложенных друг в друга. «Когда мне было четырнадцать лет — а мне ведь было когда-то четырнадцать лет!.. — размышлял Андрей Андреевич, глядя в зеркало и размазывая по щекам голубоватую пену. — За час до возвращения мамы с работы я проветривал комнату от табачного дыма, заправлял постель и мыл посуду. Сейчас мне сорок четыре и за час до прихода Наташи я делаю то же самое! А что изменилось? Стал бриться». Кепок Андрей Андреевич не носил из пижонских соображений. Кепка делала короче лицо и удлиняла нос. По этой же причине ненавиделись лыжная шапочка и резиновая нашлепка для бассейна, но приходилось терпеть. Шляпу Андрей Андрее­ вич не надел бы и под дулом пистолета. «В шляпе я похож на мужской половой орган, вид сверху», — парировал фантазии подруг. Но с появлением Наташи Анд­ рею Андреевичу стало абсолютно не важно, что там у него с лицом и носом, и даже смущавшие ранее носогубные складки, особенно правая, ассиметрично длинная, перестали волновать при утреннем изучении в ванной. «Что нужно мужчине, чтобы