Сибирские огни, 2007, № 12

сыпаться. Равнодушно говорить жене «доброе утро». Я буду заниматься бизне­ сом, полностью выматываясь на работе, чтобы забыться и не думать о неслучив- шемся счастье. А вечером буду накручивать круги по центру города в поисках оче­ редной жертвы, очередного постыдного приключения. И это в сорок лет. Позор. Лакированный гроб». Ошибка, заложенная в самом начале нашей совместной жизни, моя слабость, мое тщеславие, лживость моя, наконец, беспорядочно сплотились в кусок окаменев­ шей грязи, который обрушился на мою голову. Попытка создания семьи провали­ лась с оглушающим грохотом. И это при внешней видимости благополучия. Безус­ ловно, корни этой самоубийственной метаморфозы уходили в глубокое детство. Они терялись в отрочестве и юности. У меня никогда не было понятия «семьи». Меня никто не учил правилам ее построения. Наоборот, я видел, как семья, которая могла быть цельной и счастливой, разрушалась и разрушилась пьянством отца. Я не винил его в этой слабости. Я перестал ненавидеть его. Единственным чувством, которое возникало при мыслях об отце, было глубокое сожаление. Сожаление о том, что у меня, слабого по натуре человека, не оказалось отцовской поддержки, отцовской защиты. Если бы он жил мной, если бы он вникал в мои настроения и переживания, то, может быть, я не наделал столько мелких глупостей и не совершил бы основной, стоившей мне жизни, ошибки. Но алкогольное безумие отца не позволило мне обре­ сти необходимые знания для создания нормальной семьи. Бесы равнодушия и лжи обосновались в четко обозначенной пустоте. Я был мертв уже тогда, когда мне было пятнадцать или шестнадцать лет. В мучительных размышлениях я представлял иную картину своей жизни. Окон­ чание института. Распределение куда-нибудь в Ульяновскую или Ленинградскую область. Работу интерном, потом врачом. Обретение методом проб и ошибок нор­ мальной мужской самостоятельности. Встречу с любимой женщиной. Отсутствие измен и обмана, потому что я на самом деле моногамен по натуре и никогда не видел признаков измены в жизни отца и матери. Жизнь без страха и панических судорог. Опору в виде крепкой и цельной семьи, в лоне которой я нахожу защиту и отдохновение. Наплсание книги, потом другой, удивительных стихов. Созревание и раскрытие зажатой страхом, неверием и сомнениями души моей навстречу люби­ мым людям, навстречу Небесам. Строительство дома, который наполнен не ложью и равнодушием, но любовью и теплым светом, сопровождающими меня до конца счастливых дней моих. Как горько, как тяжело. Как стыдно перед человеком, которо­ го я обманул и в конечном итоге разрушил не только свою жизнь, но и его. Как жаль ребенка, выросшего в атмосфере равнодушия и унизительных подозрений. Вирус разрушения наверняка поразил его. И нет мне прощения. Наш бизнес стал разваливаться. Территория, на которой мы работали, умень­ шалась на глазах. Большинство предприятий обрело новых начальников, работаю­ щих в жесткой сцепке с новыми фирмами. Фирмами-убийцами, вооруженными поддержкой сверху. Поток денег катастрофически уменьшался. Давление надзира- тельных инстанций возрастало. Одна проверка следовала за другой. Мы выкручива­ лись, как могли. Нам повезло с бухгалтером. Он предчувствовал беду и, обладая обширными связями с налоговиками, уменьшал силу удара до минимума. Однако в любом случае мы теряли существенные суммы денег. Началась война. Ирина уже мало помогала мне. Основные задачи по спасению фирмы решал я. Ходил в налого­ вую инспекцию. Встречал атаки ОБЭПовцев. Я видел, что кормушка скудеет на гла­ зах и надо предпринимать действия для срочного пополнения денежного запаса. Когда стало понятно, что наши карманы стремительно пустеют, а Ирина зани­ мается делами мелкими и необязательными, я принял жестокое решение. Изменил соотношение наших доходов, сократив долю Ирины до минимума. Я равнодушно предал ее. Истерика продолжалась недели две. Но деваться моей напарнице было просто некуда, и она согласилась с новыми условиями. Развитие дальнейшего со­ вместного бизнеса было невозможным. Ирина уже не верила мне. И стала открыто поглядывать по сторонам. Она заявила однажды, что накопила столько денег, что ИГОРЬ АЛЕКСЕЕВ gM ft СТРАХ, КОТОРЫЙ МЕНЯ УБИЛ