Сибирские огни, 2007, № 10

Галина КОПТЕВА ЧЕТВЕРТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ Время в поэзии Николая Заболоцкого «Человек никогда не мог жить, не удов­ летворяя своих метафизических потребнос­ тей», — писал Герман Брох в одной из своих статей. Это утверждение как нельзя лучше соотносимо с творческой индивидуальнос­ тью Николая Заболоцкого, содержательно­ философский склад произведений которого манифестирован ими изначально. Вслед за Эйнштейном он «отменяет» традиционное представление о пространстве-времени. Анализируя литературную и общественную ситуацию двадцатых годов и отмечая всеоб­ щий интерес к новейшим теориям Эйнштей­ на, Минковского и других ученых — физи­ ков и биокосмистов, Т. Игошева в своих ра­ ботах подчеркивает, что «атмосфера всеоб­ щего философствования, где одним из самых животрепещущих вопросов была проблема пространства и времени», являлась «неотъемлемой особенностью» ОБЭРИУ, непосредственным участником которого в 1928-1929 гг. был поэт. Философская направ­ ленность его поэзии уже в тот период была напрямую связана с наукой, интерес же к проблематике времени во многом обуслов­ ливал на протяжении всей жизни Заболоц­ кого не только философский, но шире — эпический ее (поэзии) субстрат. Одним из своих главных учителей в области художе­ ственного творчества Заболоцкий в тот пе­ риод (и на протяжении всей жизни) считал В. Хлебникова. Упоминая о влиянии Хлеб­ никова на обериутов, Т. Игошева пишет, что он «ощущал жизнь как эпическую в своей основе. И осью этого бытийного единства представлял время (выделено мною—Г. К.). .. .Время, по мысли Хлебникова, должно осо­ бым образом слиться с пространством и образовать новую неделимую сущность...»1 В том же ключе мыслил, очевидно, и Нико­ лай Заболоцкий. Труды Эйнштейна, как из­ вестно, он начал изучать еще в ранней моло­ дости. Теория относительности, созданная в 1905-1916 гг., показала именно «неразрыв­ ную связь между пространством и време­ нем..., а также между материальным движе­ нием, с одной стороны, и его пространствен- но-временными формами существования — с другой. <...> Как писал сам Эйнштейн, нет более банального утверждения, что окружа­ ющий нас мир представляет собой четырех­ мерный пространственно-временной конти­ нуум».2 Но для человеческого сознания дан­ ное утверждение остается трудно осознавае­ мым, несмотря на то, что ему около ста лет. Современные философские энциклопе­ дии также утверждают, что только «теперь» есть у человека «время и возможность», «те­ перь» находится между «еще рано» и «уже поздно» и должно восприниматься и заме­ чаться для того, чтобы вообще что-либо можно было делать, совершать, изменять в окружающем мире. Такое ощущение чрез­ вычайной актуальности настоящего момен­ та особенно присуще натурам увлеченным, творческим, художественным. «Сейчас или никогда» — с одной стороны, «остановись, мгновение» — с другой. Момент существо­ вания в пределах наличествующего бытия всегда находил свое демонстративное лири­ ческое воплощение в произведениях худож­ ников кисти и слова. «Звезды меркнут и гас­ нут. В огне облака. / Белый пар по лугам рас­ стилается./ По зеркальной воде, по кудрям лозняка / От зари алый свет разливается./ Дремлет чуткий камыш. Тишь — безлюдье вокруг....» — Это строки стихотворения «Утро» И.С. Никитина. «Единственные дни» Б. Пастернака аналогичным образом вызы­ вают ощущение остановленного мгновения, где « полусонным стрелкам лень / Ворочать­ ся на циферблате, / И дольше века длится день, / И не кончается...». Наконец, мольба Тарковского: «А! Этот сон! Малютка жизнь, дыши, / Возьми мои последние гроши, / Не отпускай меня вниз головою / В пространство мировое, шаровое!» (А. Тарковский, «Малютка жизнь»). Особенно ярко момент существования «здесь и сейчас» явлен в зарисовке «Учан- Су», несмотря на отсутствие лексем с семан­ тикой времени, что, вполне вероятно, объяс- 1 Игошева Т.В. Проблемы творческой эволю- 1 Кохановский В.П. Философия и методоло- ции H.A. Заболоцкого. Новгород, 1999. — С. 8. гия науки. Ростов-на -Дону., 1999. — С. 325. 11 Заказ № 892 ^ ^