Сибирские огни, 2006, № 6

— Идем... Упрямая ты, лучше б отца со мной отпустила... — покачал головой Слава, судорожно глотая тошнотную слюну и пытаясь успокоиться. — Нет. Только я... Толькоя. Чтобы ни было... — слабо отмахнула она головой. На телеграфе, в соседнем зале, было потише. Но гнетущий дух огромного, неиз­ бывного горя витал и здесь. Такие же длинные, понурые очереди из темнолицых, усталых, плохо одетых, исхудалых и молчаливых людей. Шумели и ругалисьтолько у приемных окошек. — Нет, это черт знает что! — сердито лопотал маленький мужичок. — Мало что чуть не утоп, так еще и домой хрен напишешь... Исчеркали! Слова «авария», «ката­ строфа», «крушение»— не пропускают! Е-мое, да мы им что, чурки, что ли? Еще и издеваются, суки. Вот я им стекла побью! — и размашисто затряс кулаком в сторону окошек. А у столов, стен и подоконников мучились над бланками телеграмм. Кто-то отрешенно грыз ручку. Кто-то стоял и приходил в себя, упершись лбом в холодную стену. Седая женщина поспешно и суетливо писала и тут же черкала написанное. Слезы падали на бумагу, размазывая чернила. Смяла бланк, взяла другой. Смяла, бросила на пол, закрыла лицо руками и, раскачиваясь, тонко ижалобно заплакала. И неприкаянно, как слепцы, бродили тут и там бедолаги: — Браток, ручкой не выручишь? — Ребята, ну хоть карандашик, а? Суета, маета и плач. Все надсаднее. Все громче. — Нет, Маринка... — не выдержал Слава.— Нельзя. Пойдем. Только провозим­ ся. .. Да и не дело это. Звонить надо. Или уж ехать... Шли молча. Говорить не было сил. И не хотелось. На пути подвернулась свобод­ ная скамейка. Марина обессилено опустилась на нее. — Господи, ну что я за дура... — забормотала она. — Есть же у меня одна девчонка, телефон у нее... Пойдем! Лишь бы дома застать... Маринина подруга оказалась дома. Слава позвонил. Говорил с отцом. Они ни­ чего не знали. Весть о гибели «Нахимова» до них, конечно, дошла. Но о том, что случилось со Славой, родителям известно не было. Щедрову полегчало. Колька, конечно, не заходил. Да и вряд ли он вообще появится теперь в городе, сидит, небось, в Москве, в своей общаге, и трясется. Сделав этот мысленный вывод, Слава вкратце рассказал отцу, что творится в городе. Пояснил, что уехать из-за этого очень сложно, но он при первой же возможности поспешит домой. Настоятельно попросил бе­ речься, не переживать, не верить слухам. Натом и попрощались. — Хорошо... — Слава щурился на проглянувшее солнышко, когда они с Мари­ ной уже сидели в каком-тодворе, на скамейке у детской площадки. — Хоть там-то все хорошо... Ну, Маринка, ты гений. Гений... И как вспомнила-то! Находка ты моя. Бесценная. — Сам ты находка! — отмахнулась Марина и помрачнела. — Ехать тебе надо, Слава. Этот недоделок со страху мало ли чего натворит еще... — Да, надо выбираться... Но как, поезда, небось, теперь и вовсе не ходят... Самолетом если... Да тоже как знать... — Нет, Слава, только не самолетом,— поморщилась Марина.—А поезда ходят. Приезжают же люди... Много новых в городе, я-то вижу. Ладно, узнаем. Но я не о том... Я тебя одного... Не пущу. Понимаешь? Нельзя тебе, ты слабый совсем... Да и вообще... Не могу,— девушка волновалась, кусала губы, с трудом подбирала слова. —Конечно, отец... Наташка... Но мне не разорваться. Итебя не разорвать. И если... Если, Слава, между нами все ясно... — голос Марины испуганно прыгнул. — Я с тобой. Будь что будет... Славу как ожгло. Он вздрогнул, поднял на нее глаза. ВзглядМарины был расте­ рян и вопросителен. Щедров резко повернулся и крепко обнял ее. Нашлись слова. Окреп голос. — Мариночка... Милая... А ты? Ты разве сомневалась? Да ты же... В тебе жизнь моя теперь. Ты ее спасла. Родная... — и замолк, глотая слезы. Легок он стал на слезу. Марина тихонько поцеловала его в щеку. 85 АЛЕКСАНДР КОЗИН ПОСЛЕДНИЙ ПАРОХОД