Сибирские огни, 2006, № 6

вее заявляет о себе и приходит понимание его роли, действенности. Непросто складываются отношения Абая с отцом, который возлагал на него боль­ шие надежды по управлению родом. У Ку- нанбая был властный характер и недюжин­ ные способности, он знал цену своему сло­ ву: «Каждую минуту приходят к нему кир­ гизы за советом, а он, как оракул, который вещает со своего треножника, часто подпе­ рев бока руками; на каждые три слова цита­ та из шариата, а память у него такая удиви­ тельная, что все указы и распоряжения пра­ вительства приводит, будто по книжке чита­ ет». (1, с. 184) Интересны и воспоминания Г.Н.Потанина о старшем брате Абая (по отцу) — Халилолле, которые расширяют наши представления об атмосфере семьи Кунанбая. Халилолла Ускенбаев окончил Омский кадетский корпус и тоже проявлял интерес к литературе: «...он любил вечера­ ми рассказывать своим землякам содержа­ ние русских повестей и романов, и киргизы с таким интересом его слушали, что проси­ ли его записать свои рассказы; таким обра­ зом, получились тетради, написанные по- киргизски и содержащие в себе вольный перевод произведений Тургенева, Лермон­ това, Толстого и др.» Как-то Абай шутливо намекнул отцу, что стоит на ступеньку выше, а тот спокойно заметил: «Если ты так высоко ценишь себя, почему у тебя нет такого сына, как Абай?» Оценивая роль отца в судьбе Абая, К.Мухамедханов скажет: «Без Кунан­ бая нет Абая». Но в 28 лет Абай начнёт жить самостоятельно. Поэту суждено пережить сложный дли­ тельный период преследований со стороны властей. Со второй половины 70-х годов и до конца 1885 года, в течение 9 лет, Абай будет находиться под следствием: обыск, неглас­ ный надзор, опрос около 700 свидетелей и, наконец, снятие обвинения в противоправ­ ной деятельности. Немалое значение для Абая имело зна­ комство со ссыльными Н.И.Долгополовым, С.С.Гроссом, А.Л.Блеком, особые слова бла­ годарности скажет поэт о Е.П.Михаэлисе: «Он открыл мне глаза на мир». Чтобы стало по­ нятно, что влияние ссыльных имело не столько революционную направленность, сколько просветительскую, достаточно ска­ зать, как широк был круг их интересов и ка­ кой насыщенной была их деятельность. Ев­ гений Петрович Михаэлис — личность-ле­ генда, он из поколения, которое «дало таких всемирно известных русских учёных-есте- ствоиспытателей, как Мечников, Тимирязев, Менделеев, Сеченов, Ковалевский, Павлов и другие». (2, сЛ 12) Сын дворянина, уроженец Петербурга, сосланный в Сибирь, а затем в Восточный Казахстан, стал инициатором и талантливым организатором освоения это­ го края. Он открывает краеведческий музей в Семипалатинске, куда передаёт собранную им богатую археологическую коллекцию; исследует происхождение песков и возмож­ ности защиты от них, инициирует организа­ цию научно-исследовательского центра по экономике, истории, народному хозяйству и природе края. В Усть-Каменогорске Миха­ элис составляет геологическую карту уезда, открывает несколько золоторудных место­ рождений в окрестностях города, исследует свидетельства ледникового периода на Ал­ тае, ведёт исследования по конхиологии: со­ бирает коллекции моллюсков, которые бу­ дут храниться в зоологических музеях АН России и Берлинского университета; разра­ батывает и строит оригинальные модели улья «Алтайский», русской печки, дрог, экипажа, лодки, аэроплана; переписывается с Менде­ леевым, Семёновым-Тян-Шанским, Обруче­ вым и др. (3,с.57,58) Он станет одним из про­ тотипов образа Евгения Базарова в романе Тургенева «Отцы и дети», а в романе М.Ау- эзова «Путь Абая» он выступит под именем Михайлова. С Абаем Михаэлис познакомит­ ся в семипалатинской городской библиоте­ ке им. Гоголя и будет дружить с ним более двадцати лет. На рубеже веков Абай побыва­ ет в гостях у Михаэлиса в Усть-Каменогорс- ке. А в конце 20 века взаимосвязь их судеб будет закреплена на топонимической карте города: один из главных проспектов будет назван именем Абая, а улица, примыкающая к нему, получит имя Михаэлиса. Открытие мира для Абая станет не пу­ тём Одиссея, осваивающего ойкумену, но путём познания, в котором самообразова­ ние стало основной школой. Его природный ум жадно впитывал знания. И в этом он был неутомим, утверждая иные приоритеты, ко­ торые позже сформулирует в «Гаклие» («Книге слов»): «Простолюдин, превознесён­ ный умом, выше царей, превознесённых родом». Абай органично воспримет куль- туру Востока — творчество Фирдоуси, На­ вои, Саади, Физули, Низами. Он — ученик шайров, поэтов письменной культуры Вос­ тока, но в той же степени — восприемник русской литературы и западноевропейской (в русских переводах) — Гете, Байрона, Шил­ лера, Дюма. Самостоятельно он изучит араб­ ский и персидский языки, позже обратится к сочинениям Бокля, Милля, Дарвина, Спен­ сера, Спинозы. М.О.Ауэзов — истинный ху­ дожник слова, знающий цену детали, очень серьёзно и требовательно относящийся к ней, особенно в историческом произведе­ нии, не случайно указывает в эпопее «Путь Абая»: «Абай, накинув на плечи тонкий ча- пан и надев лёгкую козью шапку, взял очки (теперь он уже не мог читать без них) и про­ тянул руку к стопке книг, лежавших у посте­ ли. Там, рядом со всегдашними его спутни­ 164