Сибирские огни, 2006, № 6

полох». В одной из северорусских бывалыцин девушка, которой удалось узнать у лешего о траве-обереге от нечистой силы, «отыкает себя кругом» этими цветками, жгущими лешего словно огнем. Разрыв-трава оказывает разрушительное действие на любые металлы, от со­ прикосновения с ней разлетаются все замки и запоры, перед ней открываются подзе­ мелья и расступаются скалы, таящие несметные сокровища. Стоит бросить ее в куз­ ницу — и ни один кузнец не сможет ни ковать, ни сваривать железо. Если лошадь нечаянно наступит на эту траву, она тотчас раскуется. Другой способ отыскать ее — косить, пока лезвие косы не переломится. Плакун-трава также изгоняет бесов и помогает отыскивать клады, и, кроме того, оберегает от удара молнии. Одолень-трава — панацея, помогающая от всех болезней и поветрий, а также оберегающая от нечистой силы и от лихих людей. Использовали ее и как приворот­ ное средство. Срывать эту траву полагалось «скрозь серебро и злато», то есть очер­ тив вокруг нее круг серебром или золотом: эти благородные металлы приумножали ее магические свойства. Трава Петров крест опять-таки оберегает от бесов и помогает кладоискателям, а также рыбакам; в связи с ней припоминается этимология имени Петр — греч. «камень» и апостол Петр, в прошлом рыбак и покровитель рыбаков. В иконографии св. Петр чудесно источает воду из камня. Тирлич-трава уничтожает земное притяжение; траву эту используют ведьмы, приготовляя из нее мазь для полетов. Наконец, полынь, она же чернобыльник, по-украински чернобыль, в последние двадцать лет сделалась символом убийственной радиоактивности. Впрочем, и преж­ де за ней признавали мертвящую силу: считалось, например, что полынь «живое или мертвое дитя из утробы выведет». Свою роль, разумеется, сыграла и звезда Полынь, упоминаемая в Апокалипсисе. * Кроме Каменного цветка, в «Малахитовой шкатулке» Бажова найдется еще один чудесный экспонат. Горный золотоцветень — вовсе не растение, как можно поду­ мать, исходя из названия; это камень хризолит, наделенный магическими свойства­ ми, своего рода ключ земли. Но с царством Флоры он все-таки некоторым образом связан: Видалэтот камешек?Помнишь?Они зеленыйизолотистый. Веселыйкамешек. Всырце, и то любо подержать такой на руке. Так весной и солнышком от него и отдает. Мы эти камешки золотцветнякамизовем. Толькоэти камешки маленькие, а есть большой. Этотзовут золотцветнем горы. Такого ещемир не видывал. Перед ним все камни, какие из земли добы­ ты, недороже песку, ато и золы... Передтем человеком, который усмотрит этот камень, весь Пояс земли раскроется. Из всего чернолесья и чернотравья романа «Кысь» Татьяны Толстой выделим всего один образчик огненной флоры: На самых старыхклелях, в туши, растут огнецы. Ужтакоелакомство: сладкие, круглые, тянучие. Спелый огнец величиной с человечий таз будет. Ночью они светятся серебряным огнем, вроде какмесяцсквозьлистьялуч пустил^аднемих ине заметишь... Отрывать ихнадо быстро, чтобы огнец не всполошился и не заголосил. А не то он других предупредит, и они враз потухнут. Можно, конечно, и на ощупь рвать. Но не рвут. А ну как ложных наберешь? Ложные, когда светятся, будто красный огонь сквозь себя продувают. Вот такими-то — ложными—матушка в свое время и отравилась. Атак бы ей жить да жить. * У Юрия Лотмана есть краткая, но чрезвычайно занимательная работа «Камень и трава». Там, в частности, говорится: «В основе структуры быта лежит исходное противоречие, которое, в частности в геральдике, отразилось как антитеза зеленого и черного. Мы говорим о противостоянии двух структурополагающих символов: кам­ ня и травы. Символика эта легла в основу противопоставления городской и сельской жизни, дома и поля, культуры и природы». Далее Лотман говорит о семиотике понятий городского поместья и дачи; геоло­ гическая символика в его поле зрения не входит. Мы же припомним, что историчес- 10 заказ № 640 145 ЮРИЙ ЮДИН КАМЕННЫЙ ЦВЕТОК