Сибирские огни, 2005, № 12

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ Ж ЧЕРЕМИСИН КЛЮЧ Ларион с любопытством взглянул на Шелехова, подтянутого, с упрямым изги­ бом бровей, пытливыми глазами. «Лет на десять меня моложе», — с грустной зави­ стью подумал он. От его пристального взгляда на щеках Григория выступили пятна румянца. — В детстве видели море? — спросил его Ларион. — Нет, я из города Рыльска. — Я тоже моря не видел. А мой дед Северьян происходил из поморов. На Печо­ ре жил... Ежели б не служба, попросился бы я к тебе в путешествие... — и сладко задумался, не ведая, что беседует с человеком, которому суждено стать исполином Тихого океана, «русским Колумбом», который откроет первое поселение на остро­ ве Кадак и на побережье Аляски, создаст промышленно-торговую Русско-Амери- канскую компанию. — Ну, а что у вас за «нуждишка»? — Ларион воспрянул от задумчивости. — Для морского вояжа хлеб потребуется, — озабоченно сказал Шилов. — Ку­ пили мы на ярмарке муку ржаную. Нового урожая. Из Усть-Киренска приплавлена. Да снаряжение разное приобрели. А хранить все это негде. Не отыщется ли место в остроге? Хочется, чтоб надежно было. Задумчиво потеребил воевода край тонкого уса. Постучал косточками пальцев по столу. — Есть. Когда острог принимал, обнаружил два пустых амбара. Один можете занять. Все у вас будет в сохранности. — Вот хорошо! — воскликнул Шелехов. А Шилов достал из-за пазухи черную, с играющим мехом шкуру лисицы. Лари­ он поразился черной красоте хищницы, она обольщала, завораживала. Он лишь по­ наслышке знал, что встречаются такие лисицы, но исключительно редко, и ценятся весьма дорого. Ему представилась Аринка, поправляющая изысканный воротник, поражающий черной пышностью. — Примите подарочек... — услышал он. — С Алеутских островов... И взгляд его стал свинцово-тяжел. — Никаких подарков я не беру, — встал из-за стола. — Спрячьте, или амбар не получите. Вы совсем меня не знаете. Промышленники переглянулись; Шилов конфузливо потерзал шкурку пальца­ ми и смущенно упрятал за пазуху. — Простите, ваше благородие, — прохрипел он. Когда мореходы ушли, черная, мерцающая лисица, как непрошенная гостья возникла перед взором воеводы. Казалось, что она ожила и, вытянув острую морду, впилась в Лариона зверючими, глубоко посаженными глазами. «Пошто ты отказал­ ся от меня, ведь о приносе не узнал бы никто? — вопрошала она. — А для твоей жены был бы подарок отменный. Разве она его не заслужила?» — лисица презри­ тельно гавкнула. «Ты меня не проведешь, прохвостка, — мысленно отвечает ей Ларион. — Хо­ чешь, чтобы я потерял совесть и глядел на людей глазами бесстыжими?» Ему раскрылось, что даже честному человеку можно легко поддаться соблазну и переступить черту, отделяющую добро от зла. Стоило бы ему лишь промолчать, и роскошная лисья шкурка стала бы его собственностью. Но тогда попал бы он в число людей низких, ничтожных духом, всех тех, кто наживается за счет службы государе­ вой. И в народе пошел бы слух, что воевода Черемисинов не брезгует приносами... 6 Адама Ивановича Бриля всколыхнула радостная новость: Черемисинов сооб­ щил из Якутска, что весь ясак, причитавшийся с якутов за минувший 1773 год, уже собран. От этого известия генерал прямо-таки помолодел, стал улыбчивым. Это за­ метили не только губернские канцеляристы, но и жена Эмилия Давыдовна. Дома он со смаком ел жареную оленину, запивая ее пивом из высокой стеклянной кружки. Раздувая щеки, сдувал пену, вздымавшуюся через край. Теперь ему есть что доложить генерал-прокурору князю Вяземскому! Указ Черемисинова о защите ясачных от поборов купцов и служилых является своевременным и полезным, но представлять его Сенату Адам Иванович не будет—