Сибирские огни, 2005, № 12

рынке. Когда он подошел, Истилиан уже ждал его около своих стареньких «Жигу­ лей». Он погрузнел и был совершенно седой. — Может, немного у меня погостишь? — Если можно, отвези сейчас. У меня не так много времени. — Около озера я договорился, пока там еще свои люди. Обратно этим же путем? — Да. — Тогда сегодня же назовешь день, чтобы они заранее знали... Без особых приключений к следующему вечеру он добрался до нужного город­ ка на юге Сербии. Выйдя из автобуса, в некоторой растерянности стоял на остановке: не верилось, что он снова тут. Его как бы разбудил колокол церкви Рождества Богоро­ дицы, напротив, через улицу, помнящей еще турецкое рабство, глухо звавший прихо­ жан к вечерней службе. Немного выждав, Иван тоже вошел внутрь. Встал позади всех за строительными лесами, в храме шел ремонт. Как и в России, на службе были почти одни женщины. Старый священник, обходя храм с кадилом, неожиданно кивнул ему: надо же, узнал... После окончания службы Иван, выждав, последним подошел к кресту. — Я рад, что выживы,— тихо сказал священник.— Сначала глазам не поверил. — Так получилось, — словно извинился Иван. — А я каждый раз поминал вас за упокой. Да и не только я, ваше имя я нередко встречал в поминальных записках. Впрочем, о здравии тоже. Кто-то верил или наде­ ялся, что вы живы... Не знаю, известно ли вам, но на нашем кладбище есть ваша могила. — Как? — не понял Иван. — Я сам отпевал, тело было без головы, албанцы ее отрезали... — То, что я числюсь в убитых, до меня дошла весть. Но что здесь есть моя могила... — Иван потряс головой, отряхиваясь от дурного сна. — Да, так... — подтвердил отец Исидор. — Так получилось,— как бы извинился, что онжив, Иван. —Долгое время я даже не подозревал, что числюсь в убитых. А когдаузнал, грешен, решил: пусть так и будет. Во-первых, тогда это было мне на руку: может, не станут искать. А во-вторых, к тому времени я уже был мертв душой. И больше никому не хотелдоставлять хлопот... Тогда я действительно был больше мертвый, чем живой. Я хотел, чтобы все забыли обо мне... Ну, пришла весть, что погиб, и отболело... Но что здесь моя могила... Иван не стал оправдываться перед отцом Исидором, что таким образом он сбежал от Весны не потому, что хотел от нее сбежать, а потому, раз уж так получи­ лось, что хотел оградить от неприятностей, которые ее из-за него неминуемо ждали. Нет, он не собирался от нее бежать. Он хотел освободить ее от обязанностей к нему. Что он может ей дать, нищий солдат удачи, находящийся на территории Югославии нелегально по просроченной визе, раненый и больной? К тому времени он уже не работал в «Красной звезде», не представлял никакой другой газеты, вполне подходил под категорию наемника и мог быть объявлен военным преступником. А потом, что у них было? Ну, два раза по две недели, да еще несколько раз по несколько дней. Ну, встретились на войне два человека, все равно рано или поздно нужно будет расста­ ваться, не потому что он этого хотел, а потому что этого требовала война, ведь при всем желании он не мог здесь остаться. Так думал он тогда, неожиданно узнав о своей смерти на улице Белграда, разбомбленного мировым сообществом исключи­ тельно в миротворческих, даже благотворительных целях. Немного освоившись со своим новым положением, он воспринял весть о своей гибели как подарок судьбы. Раненый и больной, вынужденный скрываться, без надежных документов, которые то ли остались в куртке, которую он, когда они нарвались на засаду, в суматохе боя набросил на замерзающего раненого из другого отряда (он думал, что потом ее заберет, но не получилось), то ли просто выронил при отходе, скатываясь по круто­ му склону. Он ломал голову, как дать знать ей о себе, как вообще быть дальше, а тут вдруг все само собой разрешалось. Все складывалось как бы наилучшим образом, ничего не нужно объяснять: ни ему ей, ни ей ему. Разрешались в том числе и другие проблемы, как, например, возможный арест. Ну, а она, ну, поплачет по погибшему герою за поруганных славян, хотя они сами больше других виноваты в своих бедах, и со временем все успокоится, мало того, примет романтическую окраску, будет вну­ МИХАИЛ ЧВАНОВ ВСЕ ЕЩЕ ВПЕРЕДИ