Сибирские огни, 2005, № 12

— Мукское плотбище, — пояснил Иван. Порешили переночевать на постоялом дворе. — Милости просим! — открыл ворота сутуловатый старик с расторопными глазами. В ограде был длинный навес для отстойки лошадей; в задней части его стояла на возвышении лодка из недавно выструганных досок. Была она узкая, длинная, с изящ­ ным обводом, высокоподнятым носом. Илья Афанасьевич Куделин (так звали хозяина) рассказал, что за «свою жизню» много повидал людей на Ленском волоку. Раньше здесь было плотбище от флота капитан-командора Беринга: делали дощаники, каюки и другие лодки, собирали пло­ ты. До сих пор сохранились слеги, по которым тогда бревна в воду скатывали. И часовня была в то время поставлена. — А лодку, что под навесом, вы делали? — интересуется Ларион. — Мое рукомесло. — Больно хороша... — Делал так, как мера и красота скажут, — голос у старика располагающе­ певучий. — Для покоса готовил. А может, кто купит для сплава на Лену. Чернявая и шустрая хозяйка собрала на стол, поставив в центре пыхтящий, по- царски важный самовар. Разрезала рыбный пирог. — Угощайтесь, — радушно улыбалась она. — Пейте чай, не вдавайтесь в пе­ чаль. Шибко не взыщите—•рождественский пост. —Чаем не обойдешься, — пошутил хозяин. — Подай нам что-нибудь посурьез- ней. Гости как-никак Березовый хребет перевалили. Хребет-то не шутка! Ни одна речка его не переламывает. Подвыпивший хозяин, жестикулируя руками, стал растолковывать воеводе: — Березовый— хребет всего уезда. От бурятских степей он тянется, а конец его — где-то у вершины Нижней Тунгуски. Шли к нему люди с Поморья, заселяли уго- жие места по обеим его сторонам, ставили деревни по рекам. Вот так. Знает ли их благородие, что по волоку когда-то проходил Ерофей Хабаров? Проведал места для варниц соляных и пашен в устье Куты. После перебрался на Лену, где теперь Кирен- ский острог. Выше острога стоит деревня его имени Хабарова1... Слушая Илью, Ларион думал о том, что поморы осваивали тайгу с природным упорством и трудолюбием... Рано утром, пока запрягали лошадей, Ларион подивился на лиственничные сле­ ги, оставшиеся от плотбшца Беринга. Здесь, по велению царя Петра, проходила круп­ нейшая научная экспедиция... Поблизости легкий парок висел над прорубью. Возле кромки ее прыгала черно-коричневая птичка с белой манишкой и торчащим кверху хвостом, которым она беспрерывно подергивала. Птичка исчезла в проруби, а когда Ларион приблизился, она вынырнула из быстрины и отлетела в кусты. «Такую птич­ ку видел в детстве на Исети, — подумал Ларион, — кажется, ее оляпкой зовут». — На оляпку глядели?— спрашивает подошедший Илья Афанасьевич. — Да. Удивляюсь, как она ныряет наперекор течению... — Промежду прочим, плавать не может, — поясняет старик, — ей это не дано, нет на лапках перепонок. Но ныряет и по дну шныряет почем зря. Летом может по дну речку пересечь и не захлебнуться. Цепляется за камни острыми коготками, по­ могает себе крыльями, как веслами. Ларион взглянул в прорубь. Струившаяся по разноцветным камням вода слов­ но удостоверяла, что Ларион находится на ленской стороне. 2 Дорога шла под уклон, по берегу Куты, кони бежали резво, ямщику не надо было их подгонять. Ларион спросил Ивана: — Есть ли еще дорога через хребет? Кроме Ленского волока? — Да. От Ново-Удинской слободы через горы на речку Тыпту, приток Илги. Но дорога там— пропащее дело, горы еще выше, чем тут. Ехать можно только по нужде великой. Проложили этот путь мои земляки, слободские. Мне дед мой рассказывал, 1 Деревня эта сохранилась до сих пор. 43 ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ ЧЕРЕМИСИН КЛЮЧ