Сибирские огни, 2005, № 12

НИКОЛАЙ ВОЛОКИТИН Шш ПУШКИ НА ВЗМОРЬЕ Мы трудились на бесконтрольном приволье ни шатко, ни валко, зато с энтузиаз­ мом отдыхая и досыта потчуясь вкуснейшим и питательнейшим злаком. Тот же Коля Ландых научил нас кукурузку прямо в початках печь на костре, а потом посыпать солью и грызть. Мы и грызли, частенько даже значительно дольше, чем перед этим работали. А чтобы наш главный любитель и умелец поржать — ефрейтор Загайнов раньше времени не спохватился, я должен был, не умолкая, глушить его бдитель­ ность анекдотами, что мне удавалось успешно... Стояло тихое солнечное предобедье дальневосточного бабьего лета. Травя какую-то очередную «бодягу», я уже взлетал на самый пик словесного вдохновения, когда услышал испуганный, просто истерический, визг своего коман­ дира: — Звено-о-о! С-с-с-тать! Ир-р-ря-а-а! С застрявшим в губах полусловом я вместе со всеми подпрыгнул над травой, где удобно лежал у костра, и вытянулся струной с обгоревшим початком в руке. В пяти шагах от нас, клюнув радиатором воздух, упруго затормозил вылетев­ ший откуда-то из-за кустов брезентововерхий ГАЗик и с резким хлопком распахнул свою переднюю правую дверцу, откуда уже вытаскивался дородный пожилой офи­ цер довольно грозного, как мне почудилось, вида. Я краем глаза стрельнул по Загайнову и, увидев его белое, как подворотничок гимнастерки, с выпученными от страха глазами лицо, сам дрогнул не только коленя­ ми, но и душою: «Ну, сейчас будет порка! И не только нашего полоротого, слабоха­ рактерного ефрейтора, но и меня, болтуна языкастого, за организацию праздности во время работы... А Загайнов уже тараторил, автоматически выстреливая слова, будто пули из пулемета: — Товарищ подполковник! Третье звено четвертой бригады производит зачис­ тку кукурузного поля... Подполковник как-то совсем по-домашнему, едва не по бабьи замахал торопли­ во руками. — Вольно, вольно, вольно! Садитесь, садитесь, садитесь! — даже не скомандо­ вал, а попросил. И представился: — Деев. Инспектор военного округа по делам продовольствия.— Улыбнулся, обласкав нас светлым отеческим взглядом.— Прого­ лодались? —- скорее не спросил, а констатировал факт.— Мы тоже с Петей,— кивнул на шофера,— изрядно промялись. Не угостите ли и нас кукурузной? Это было до того неожиданно, фантастично, что смахивало на дурной розыг­ рыш, за которым немедленно последует сокрушительный мат с некоей командой, наподобие: «А ну брысь от костра, тунеядцы! Бегом! Нет, лучше — по-пластунски, по-пластунски на поле!» Однако... Ни матерков не последовало, ни грозного ора. Подполковник с рыженьким шофером спокойно подсели к костру, спокойно взяли по увесистому, подобострастно протянутому Загайновым початку, подули на них, остужая, посолили, стали похрустывать, правда, не с таким аппетитом, как мы, но основательно. — Столовской нормы, конечно же, пока не хватает? — опять не столько поинте­ ресовался, сколько утвердил подполковник.— Это постепенно пройдет. А пока пра­ вильно делаете, что не чураетесь подножного корма. Благо, тут его предостаточно. Вам здорово повезло, что для начала попали в военный совхоз... Вот мы, когда к Германии приближались, уже очень уставшие от войны, изнуренные ею, помню, моей роте тоже здорово повезло. Однажды в Болгарии угодили мы на недельный отдых после боев в какое-то садовое хозяйство на закрайке большого села. Я своим бойцам сразу же объявил: «Хлопчики, не стесняйтесь, лопайте фрукты от пуза, на­ бирайтесь силенок, нам еще долго идти, и вообще у нас — жизнь впереди!». Смотрю, уже через несколько дней мордашки у ребят налились, порозовели будто те яблоки. Куда как приятней стало смотреть: вот это действительно — освободители! Подполковник тоненько рассмеялся, подрагивая мясистыми щеками, вздохнул: «Вообще-то кукурузу лучше варить, но опять же, где вы ведро-то возьмете?» — стал расспрашивать каждого из нас: из каких мест, родители кто? Узнав, что мой отец погиб на войне, искренне, безо всякой рисовки взгрустнул, посоветовал: «Никогда не огорчай его память. Старайся вести себя так, как бы ты вел себя под его постоянным присмотром. Ага? — Подумал немного, добавил: — Мне показалось, ты тут среди друзей своих весельчак-заводила... Молодец! В армии хорошее, легкое слово дороже всякого золота». Посидев еще немного, подполковник прытко для своей рыхловатой комплекции вскочил, попрощался: «С богом, сынки! Продолжайте трудиться!» — сел в свой