Сибирские огни, 2005, № 12

РЕТРОСПЕКТИВА Овальные листья, как ласты тюленя, поникли в углу. Противостоянье горластым призывам — доска на полу. Две пешки — обычная фора, в дыму шахматистов азарт. Известный масштаб «Беломора» для географических карт служил эталоном. В походе— Вперёд! К коммунизму! — страна. Рука, отпуская поводья, в стакан подливает вина. Когда это было? И вновь я, почувствовав странную резь в глазах, замечаю: слоновья семья сквозь гремучую смесь витающего никотина и винных летучих паров за счастьем шагает. Картина (художник— ВасилийПеров) напомнит о байке вчерашней, гдё всё, как всегда, на мази. Задумчивый пепел на башне. И пешка проходит в ферзи. Судьбы ностальгический привкус: пузатый уютный комод, мещанское дерево фикус, Гагарина первый полёт. Проехали. Бедная муза ушиблась о тракторный трак. Царица полей— кукуруза. И лысого грозный башмак. Геройская смерть канарейки в начале пути в никуда. На рельсы для узкоколейки пошла человечья руда. * * * Время крупных полосатых ягод. Солнечных трудов апофеоз. Алой раной сахарная мякоть привлекает плотоядных ос. Плод земли— весёлый крутолобый, словно мяч, скатившийся с небес. Предвкушая право первой пробы, выбирай, прикидывай на вес. Поторгуйся (на базаре всё же), чтобы не обидеть продавца с маслянистой желтоватой кожей среднеазиатского лица— одного на всех. Меняй местами: Тамерлан, как ни крути, — Тимур в ожиданье добровольной дани возле кочевых фруктовых фур. Покрупней из золотой соломы выкатит ещё один— хорош!— отгоняя хищных насекомых, с нежным хрустом всаживает нож. Слишком полон плотью человечьей пыльный потный караван-сарай. Золотоордынское наречье режет уши, плещет через край. * * * Дождливое выдалось лето, холодное. Кем? И за что? Небесный навес без просвета, дырявый, как решето. Как будто гнилой мешковины лохмотья на ветках висят. Дождь льёт на покорные спины прохожих неделю подряд. Заплаканный профиль июля. Привычный с утра ксилофон: пустые бутылки, кастрюля, стеклянная банка... Балкон похож на корабль Наутилус, в котором мы все заодно, отдавшись стихии на милость, уходим на дно.