Сибирские огни, 2005, № 12

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ &шй ЧЕРЕМИСИН КЛЮЧ Всей денежной задолженности— по сборам подушных, окладному провианту, ясачным платежам за 1744— 1772 годы накопилось 23936 рублей. Кроме этого, нуж­ но было собрать 18598 пудов хлеба, розданного в ссуду в начале 1772 года. Из этой громадной по уездным меркам задолженности он, воевода Черемиси­ нов, собрал 19054 рубля, то есть свыше восьмидесяти процентов всех денежных не­ доимок. При этом полностью была собрана переведенная на деньги тридцатилетняя, оставшаяся с Камчатской экспедиции, задолженность по окладному хлебу. Не в пол­ ной мере были лишь возвращены недоимки по подушному сбору за 1745—1776 годы (главным образом по Илгинской и Витимской волостям, не всегда входившим в уезд), а также по ясачным платежам. Весь— до пуда— был собран хлеб, отданный в ссуду до приезда Черемисинова в Илимск. Сейчас Ларион со всей остротой понимал, какую ужасную работу он провел. По приказу казны были собраны колоссальные мертвые долги, давно забытые кре­ стьянами, они разорили деревни. Он должен был поставить на карту свой авторитет, он его поставил, и он его потерял. Крестьяне могли считать Черемисинова своим врагом, причем опаснейшим врагом, сумевшим добиться их доверия для беспощад­ ного обирательства. Какую же ловушку поставила ему судьба! 4 Унылая жизнь наступила для Лариона. В дымчатых его глазах полынная горечь. Он ждал заключения из Иркутска по следственному делу, заведенному на него. Нако­ нец оно пришло и состояло аж из четырнадцати пунктов. Читал-перечитывал их с захолонувшим сердцем, а в голове рождались лихорадочно защитные, оправдатель­ ные доводы. Вот один из пунктов. Собирались подарки с приленских крестьян и ясачных для иркутского губернатора Немцова. Крестьяне доставили в Иркутск без оплаты за ло­ шадей пять паузков с живой красной рыбой, пушниной, ягодами, «разными напит­ ками и протчими презентами ». А ведь сделал это Ларион для того, чтобы защитить крестьян и ясачных от нем­ цовского произвола. Да что теперь об этом говорить! Иск придется удовлетворить. За исключением того, что было куплено Ларионом за свой счет. В одном из пунктов говорится: при взыскании недоимок Черемисинов не при­ нимал жалоб крестьян, садил должников в холодные бани и амбары, определял к сбору недоимок казака Ивана Воинова, который получил с крестьян 50 рублей, 14 овчин, одну корову и бил неплательщиков. Да, при Немцове посылал воевода пону- дителей, но совсем не знал, что Воинов наживается за счет крестьян. Еще один важный пункт. По приказу Черемисинова крестьяне строили канцеля­ рию, воеводский дом, хозяйственные постройки, и за все это просят уплатить 636 рублей 35 копеек. Расходы на строительство канцелярии могут быть отнесены в счет будущих податей крестьян. А как быть с домом, который Ларион строил лично для себя, намереваясь навсегда поселиться в Усть-Киренске? Ларион иногда не давал расписок за проделанную работу и предоставленный лес, потому что крестьяне верили ему на слово. Сейчас они просят уплатить задом и хозяйственные постройки в воеводском дворе 138 рублей 50 копеек, но этих денег у него не наберется... «Пере­ дам дом в казну», — решает он. Остальные пункты были уже не такими значительными. В городе на копке ко­ лодца бесплатно работали 110 человек. За расчистку «городовой горы и с нее чащи» не заплачено крестьянам 23 рубля 40 копеек. За счет их строился ямской дом в Кирен- ске. Воевода отрезал от подгородных крестьян 15 десятин покоса и передал эту зем­ лю городу... Дома к Лариону бросился Мишутка. — Папа пришел! Ларион поднял его на руки. — Ты к нам чаще в гости приходи, а то мама Лена скучает,— выпалил Мишка и не сразу понял, отчего взрослые дружно засмеялись. «Наверное, потому что сказал «мама», — подумал он, насупившись. — Видать, я заработался, раз дома гостем стал, — вытирал отец повеселевшие 134 шаза‘