Сибирские огни, 2005, № 12

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ ЧЕРЕМИСИН КЛЮЧ это? Неужели нельзя вырваться из когтистых лап рока? Как согласовать провидение со свободной волей человека? Может быть, ни одному другу крестьян судьба не ставила таких ловушек, как Лариону Черемисинову. Его предшественники-воеводы, взяточники и насильники, как бы завещали ему собрать запущенные ими в недоимку платежи. И не только провиантской задолженностью пришлось ему заниматься. После встречи с губернатором он стал уделять ей меньше внимания, надеясь, что на крес­ тьян будет действовать развитая им сила давления. Были и другие долги. Получилось так, что к недоимкам, которые числились раньше, добавились но­ вые, от этого задолженность почти удвоилась. Губернская канцелярия, взяв в веде­ ние крестьян Илгинского острога, запустила подушные платежи, оставив долги в наследство Черемисинову. В ведение Усть-Киренской воеводской канцелярии пере­ дали Витимскую слободу с грузом недоимок, взыскать которые надлежало тому же Черемисинову. В начале 1772 года бьшроздан в трехгодичную ссуду хлеб, и случилось, что соби­ рать его с крестьян пала участь на усть-киренского воеводу. Взимать с ясачных старые платежи, запутанные и расстроенные с 1742 по 1767 год также стало его уделом. Вся задолженность, которая легла на плечи Черемисинова, составила «24 тыся­ чи рублей деньгами и 18600 пудов хлеба по ссуде». Если вычесть наполовину со­ бранный провиант — в денежном выражении это семь тысяч рублей, то остается еще 17 тысяч. Без хлеба, отданного в ссуду. Губернатор Немцов приказал собрать это все в текущем году. Такой жребий выпал на долю Лариона Черемисинова... Воевода возвращался домой по Лене, плыл с Воиновым на почтовой лодке, поглядывая на водную гладь, в которой куролесили зеленые отражения. Медностволь­ ные сосны на обрывах протягивали к небу ветки, пытались удержать плывущие об­ лака. Утки с утятами шевелили воду в заводях. Но красоты природы мало трогали Лариона, чувства его как будто одеревенели. Из души не выветривались подробности встречи с губернатором. Ночью приснился ему сон: на него нацелена трехфунтовая пушка, а возле нее бригадир Немцов, одетый почему-то в генеральскую форму. «Не узнаешь?» — ух­ мыляется губернатор и приказывает солдатам зарядить пушку картечью. «Узнаю, Федор Глебович...» — отвечает Ларион. «Соберешь все недоимки? — кричит Немцов. — Я уже отрепортовал госуда­ рыне!..» Воевода боится ответить, а губернатор поджигает фитиль, направляет его к ка­ зеннику... Проснулся Ларион от страха, в холодном поту... Вернувшись в Усть-Киренск, воевода работал с ожесточением и неумолимос­ тью. Крепкий, упрямый подбородок его заострился, виски стали изморознее. Зеле­ ный кафтан висел на плечах так, будто стал большего размера. Не остановился воевода и перед крайней мерой: направил в волости понудите­ лей из числа солдат и казаков. Гошка Безродных читал новый приказ из Илимска. Воевода пишет, что сбор задолженности идет плохо, так как крестьяне отговариваются недостатком денег. Он бросает крестьянам грубый упрек: « Усть-Киренская воеводская канцелярия ни малейшего недостатка их не при­ знает, но сущий во всем достаток и изобилъство видит, ибо хлебу сего года и прошлого был урожай изрядной, работы ж здесь все дорогие... Многие крестья­ не приобвыкли находитца в праздности и лености и обращаютца ж более вроско­ шествах, а не в работах, и щеголяют же платьем без меры, а не по званию своему. Большая ж тех часть носят платья немецкое и черкасское, из добрых и дорогих сукон, а жены ж их и дочери платьев у себя имеют множество чрезвычайное: душегрейки и юбки грезетовые, голевые29. На головах же носят платы барсовые и протчие, ценою от 5-и до 10рублев, шубы и кунтуши30голевые и грезетовые, на 118 29 Галь — китайская шелковая ткань, вроде камки. 30 Кунтуш — крытая китайкой длинная шуба. (Китайка — китайская мутно-желтая ткань).