Сибирские огни, 2005, № 10

Спали мына нарах вчетвером: я, Федюха иПаша с Васиком Вдовиным. Вдовин по какой-то причине забракованный военной комиссией и не служивший в ар­ мии, а по тому случаю не очень привечаемый сверстниками, особенно девчатами, давно ходил в трактористах. Казалось бы, ему самое верное определиться в звено Кудрова, своего друга, а он кнам подался. — Тычего это кПетруне не пошел?— Как-то спросил его Паша. — Не разлей вода были? — Былида сплыли,— не стал открываться Васик.—Теперь он влес— явполе, — замудрил он. «Неужели и он откачнулся от Кудрова за тот выверт с портфелем?»— подума­ лось мне, и я стал присматриваться кнебольшому, мешковатому Вдовину. Бригадный стан был расположен на широкой поляне, влесу. Узкий проход меж­ ду колками выходил кстарому проселку надеревню. Два колесных трактора да три сеялки составляли парктехники. В огороженном простыми пряслами пространстве чернела рубленая избенка водно окно и водни двери— скорее сарай, чемжилье. За ней, под самым лесом, поднимался колодезный журавль. Вода в том колодце, что родниковая: пей — не напьешься! Вблизи избы — навес над дощатым столом и скамейками, столовая. Тут же наспех сложенная летняя печь. До деревни всего-то километра три-четыре от стана, но сил ходитьтуда-сюда не хватало. Подъем— чуть забрезжит, и завершение работы, как засмеркается. Ездили домой лишь повариха Нина Столбцова, да полевод Алешка Красов. Та— за продуктами, а у Алешки — жена молодая... В один из дней, ближе квечеру, заладил дождик, сеялка стала забиваться влаж­ ной землей, и мы с Федюхой, чумазые, мокрые покатили на стан. Там уже Паша с Васиком сушились под навесом, разложив небольшой костерок. Пусто, сыро, не­ уютно. Сквозь завесыдождя ничего не видно. Иоставленная наужин каша, остыв­ шая, елась без желания. Кое-какобсушившись, улеглись мына нары, застеленные соломой поверх бере­ зовых веток. Под голову— фуфайки. — Вот житуха,— начал почему-то Васик, обычно малоразговорчивый. — Пыль да грязь, да постная каша. А железка эта так натрясет, так накрутит руки и навоняет выхлопом, что сам не свой становишься. Делали бы трактора с кабиной, как у ма­ шин, да еще бы на гусеницах... — Да кормили быпусть кашей, но с мясцом или маслом, — перебил его Федю- ха-Суслик,— и спать быпо-человечески определяли. — Деваху бы ему под бок, — подхватил их полушутливый разговор Паша. — Баньку бы... Мне сразу вспомнился тот роковой зимний вечер, и я встрял: — Кое-кто помылся идо сих пор не очухается. — А что?— понял намек Васик. — Рискнул— зато память на всюжизнь. — Баньку бы не мешало, — не угадал нашего двусмыслия Федюха, — у меня ошметки грязи отчесываются от кожи. — Ты и скажи полеводу — пусть выберет день на помывку, — посоветовал Паша. — Сейчас тепло. Воды нагреем и обмоемся... — Вряд ли, хлопцы, нам такую благодать позволят, — пришепелявил Васик в своем углу, у стенки. — Сейчас день— год кормит. Атракторов всего шесть на наше отделение. Попробуй, успей отсеяться вовремя. — Красов говорил, что ночная смена будет, — это снова Суслик отозвался. — Опять человека с фонарем впереди трактора пустят, как ввойну... Было уже такое. Ясамкогда-то подменял матушку натой убийственной работе: попробуй, побегай ночь по рыхлой пахоте, когдатебя сзади железный «пастух» подго­ няет, ирукидеревенеют от керосинового фонаря. Фар-то у колесников не было... — Вот отсеемся,—потянул своеФедюха,— отосплюсь, поднакоплюздоровья и в армию. — А покос еще?— напомнил я. — Не-е, покос будете тянуть без меня. Мне комиссию заново проходить, сухари сушить. Какраз кавгусту все и обойдется. ЛЕВ ТРУТНЕВ МОЛОДО-ЗЕЛЕНО