Сибирские огни, 2005, № 10

Советские фильмы в большинстве сво­ ем наивны и даже примитивны, Но зато по­ чти в каждом из них непременно звучала песня (а то и две и три). И какие это были песни! Вот далеко не полный список советс­ ких кинофильмов с названием песен, впер­ вые в них исполненных. «Веселые ребята» («Легко на сердце от песни веселой», «Сердце, тебе не хочется по­ коя».) «Цирк» («Широка страна моя родная».) «Свинарка и пастух» («Хорошо на мос­ ковском просторе».) «Трактористы» («Три танкиста, три ве­ селых друга».) «Два бойца» («Темная ночь».) «Жди меня» («Ты, крылатая песня, лети».) «Сказание о земле сибирской» («Зачем тебя я, милый мой, узнала».) «Кубанские казаки» («Каким ты был, таким ты и остался», «Ой, цветет калина в поле у ручья».) «Дело было в Пенькове» («Огней так много золотых на улицах Саратова», «От людей на деревне не спрятаться».) На этом ограничусь, поскольку данный список можно и удвоить, и утроить. Салтыкова-Щедрина я, как правило, чи­ таю с карандашом вруке, поскольку то и дело встречаю в его сочинениях высказывания и даже целые рассуждения, которые, что назы­ ваются, не в бровь, а в глаз бьют по нашему нынешнему режиму. Сперва я недоумевал: отчего бы это? Отчего Щедрин, живший в XIX веке в царской России, столь злободне­ вен и актуален в наши дни? Потом, подумав, поразмыслив, понял, в чем тут дело. А дело все в том, что наше нынешнее государствен­ ное устройство не что иное, как второе изда­ ние царского самодержавия — только в бо­ лее нелепой, уродливой, карикатурной фор­ ме. Как и в царской России, страной правит один человек, наделенный безграничной, бесконтрольной властью. Как и при царизме (если брать предреволюционные годы), су­ ществует крикливая, пустозвонная Госдума. Как и при царизме, на всех «ветвях власти» угнездились наглые, беспринципные, коры­ столюбивые министры и чиновники. Как и при царизме, всю эту «элиту» охраняют сот­ ни тысяч стражей — влице милиции, омона, спецназа и т.п. Впрочем, достаточно, наверное, прово­ дить всяких-разных параллелей. Предоставим лучше слово великому сатирику. «...любовь народная есть сила, заклю­ чающая в себе нечто съедобное». «...цивилизация — это наука о том, ко- лико каждому Российской Империи доблес­ тному сыну отечества быть твердым в бед­ ствиях надлежит быть». «Народ, доведенный до вздыхания, ка­ кого еще идеала можно требовать!» «Ты спросишь меня, друг: зачем же из­ давать такие законы, которые и без того все­ ми исполняются? На это отвечу: цель изда­ ния законов двоякая: одни издаются для вя­ щего народов и стран устроения, другие — для того, чтобы законодатели не коснели в праздности». «...ежели человек, произведший в свою пользу отчуждение на сумму в несколько миллионов рублей, сделается впоследствии даже меценатом и построит мраморный па­ лаццо, в котором сосредоточит все чудеса науки и искусства, то его все-таки нельзя на­ зывать искусным общественным деятелем, а следует назвать только искусным мошен­ ником». «...этим сбором облагалась каждая ни­ щенская сума; впоследствии он лег в осно­ вание всей финансовой системы города Глу- пова». «Обыкновенно противу идиотов прини­ маются известные меры, чтобы они, в нера­ зумной стремительности, не все опрокиды­ вали, что встречается им на пути. Но меры эти почти всегда касаются только простых идиотов; когда же придатком к идиотству яв­ ляется властность, то дело ограждения об­ щества значительно усложняется». «Груди захлестывало кровью, дыхание занимало, лица судорожно искривляло гне­ вом при воспоминании о бесславном идио­ те, который, с топором в руке, пришел неве­ домо отколь и с неисповедимою наглостью изрек смертный приговор прошедшему, на­ стоящему и будущему...» Все цитаты выписаны из одного-един- ственного сочинения М.Е. Салтыкова-Щед- рина — «Истории одного города». Перечитал «Повесть о настоящем чело­ веке» Бориса Полевого (впервые я читал ее, учась в четвертом классе, десятилетним не­ смышленым мальчишкой). Прочитал и пре­ исполнился искреннего восхищения и бла­ годарности ее автору. Во-первых, это очень правдивая книга, где без всяких прикрас, без напыщенности и лозунговой патетики пока­ зан героизм советских людей в годы Великой Отечественной войны— и не только на при­ мере Алексея Маресьева, но и на судьбах почти всех остальных героев повести. Во-вто­ рых, книга эта мастерски написана. Полево­ 206