Сибирские огни, 2005, № 10

водоемов на болотцах, а потом березы, березы... В Омске стоим на третьем пути, с видом на чистое здание вокзала с новыми окнами, и Омск воспринимается по-дру­ гому. Февраль 2004 г. В Кр-ске минус 18, но мороз не чувствуется. Снега в городе мало. Зато за ночь насыпало, город стал непривычно бел и чист. Постоял перед скульптурой художника Поздеева, похожей на памятник бродяге в Бремене. Сорок лет назад, перед отъездом вН-ск на учебу, я испытал неожиданную радость, одну из самых больших в своей жизни, побывав на выставке Поздеева; потом, по мере роста его признания, радовался за него и за себя. И, когда встретились с братом, я тут же повел его на Стрелку, в картинную галерею. И не пожалели, попав на выставку советской живописи. Там оказались «советские» художники Малевич, Кандинский, Штейнберг, Куприн, двое Кончаловских. А из действительно советских — Пименов, Моисеенко, Нисский, Романова. В торце зала три полотна Поздеева. Я почувствовал себя обма­ нутым: детская аппликация, провинциальный абстракционизм. А где тот светлый, яркий, праздничный, живой, теплый Андрей, которого я открыл для себя летом 1964 года? В книге про Поздеева я нашел два его автопортрета: молодого симпатичного человека и истощенного старца с лысым черепом. И в творчестве — два Поздеева. Вагон оказался роскошным, московским. Проводник постучал в дверь за полча­ са до прибытия в Лесосибирск. Едем в автомашине. Сыплет снег. Клонит ко сну. Вместо двух переправ сделали одну. — Народ стал возмущаться, — объясняет студент-водитель,— что дорога плат­ ная. Оставили одну бесплатную, теперь дорога в Енисейск стала вдвое длиннее. Добрались к гостинице ровно за час. Я поспал до обеда, потом позавтракал под песни Саши Орлова на диктофоне, принял душ, собрался и вышел. Все так же валил снег. Бело, чисто, тихо, сухо. После занятий шел под полной луной. Никого, кроме двух собак, — одной большой и неподвижной возле пятиэтажки, другой маленькой, визгливо облаявшей меня у магазина. На другой день при сильном северном ветре выглянуло солнце. Снег ослепи­ тельно чист. «Как тут не будешь здоровым, — подумал я, — летом на даче, зимой в снежных краях...» А вечером ветер утих и повалил снег — крупный, хлопьями. Все зыбко, туманно, а под фонарями — сказка. Прошел мимо стадиона со снежными фигурами. Повернул обратно, и тут ветер усилился, все покрылось мглой... Как хорошо, что я включил в номере калорифер. Утром, перед восходом — багровый восток. К школе на автобусах подвозят детей. День теплый, светлый. На небе легкие облака. После обеда взаводской столовой стою у входа в заводоуправление, читаю на щите объявление о своей мечте: прода­ ется однокомнатная квартира в панельном доме. Бежит тетка с красивым высоким тортом без коробки. Слово за слово, я оказался у нее в кабинете отдела кадров. Она оказалась дочерью углового соседа по нашей Северной улице, где мы когда-то пост­ роили дом. — Ой, я так нашу Северную улицу любила, она же лучше всех была. Тетя Женя — ваша мама— такая была веселая, тетя Маша Ветрова— на гармошке играла, тетя Паша, Иван Иванович — такой был хороший человек... Ну давайте поговорим, кого вы помните... Я вашего брата Юру все время вспоминаю, такой был хороший, безо­ бидный, за что его так? Но он теперь нашел покой, а то ведь в жизни у него одни беспокойства были, с самого утра надо рыскать, чтобы на бутылку найти, а с похме­ лья как тяжело, уж лучше смерть. А я все вспоминаю, как вы втеннис играли. Я этот шарик схватила, помню, держу и выпускать не хочется. Что мы тогда видели? А все равно жизнь хорошая была. Вы согласны? Помните конбазу нашу знаменитую? Маль­ чишки караулили, чтобы в ночное коней гнать. И вытоже гоняли? А я так хочу вашу книгу почитать. Я вот думаю, что надо нашу улицу Никифоровской назвать... Она воспевала прошлую жизнь, жаловалась на сегодняшнюю и спрашивала: когда же это кончится? Но я уже был здесь, по эту сторону... — А вы знаете, что я нашла документы про Валерия Меладзе? Он был здесь на практике от Николаевского кораблестроительного института. В свое время николаевские студенты каждый год приезжали в Подтесово, увозя отсюда впечатления на всю жизнь. А одна студентка увезла капитана, отбив его у законной жены. Но Бог с ними со всеми, но ведь столько уходит, исчезает безвозврат­ но. Поселку нужен музей. БОРИС КРИВОГОРНИЦЫН ИЗ КЛАДЕЗЯ МУДРОСТИ