Сибирские огни, 2005, № 10

сумочке, в карманах куртки и джинсов, старательно обыскивала сама себя — про­ палбилет. Но он был, войдя вавтобус, япослушно показала его кондукторше. «Упом­ нишь вас всех! странно сказала кондукторша у конечной остановки. — Коли был, значит, есть. Не был, значит, врешь». Именя оштрафовал притаившийся на передней площадке старый, однорукий, похожий на разбитое молнией дерево, контролер. Он кричал торжествующе: «Ага!» — кричал так, чтобы мне было стыдно перед пасса­ жирами, и вытягивал единственную руку, загораживая выход. Изумленная, оби­ женная, я напрасно лепетала ему про потерянный проездной. Свирепый однорукий контролер! Я сажусь на диване, откидываю с опухшего лицатяжелые волосы. Мой милый Махлеев! Так тысон? Тымне приснился? Я падаю лицом в васильковую подушку. И уже не плачу, а рыдаю. РАССКАЗ О ЛЮБВИ Анна Георгиевна из букинистического магазина всякий раз допытывается у меня, кто я по профессии. Аля, сидящая за компьютером, перестает постукивать клавишами и вслушивается. Ей тоже любопытно узнать про меня. Но яотмалчива­ юсь или отшучиваюсь. Неудобно признаваться, что яписатель. Это звучит страшно серьезно. Ну какой я писатель? Я едва держу карандаш и слежу, чтобы корзина для бумаг не пустовала. чиняю рассказы. Рассказы писать крайне трудно: вних любое слово безза­ щитно и на виду. Вообще молодые писатели хитрят исочиняют романы и повести, а вот я верен традициямЧехова и Бунина. В тишине букинистического магазина я задумываю написать и об Але и Анне Георгиевне. Правда, у меня нет идеи, не сложился сюжет, и не ясно, что писать: рассказ или очерк. Так что я откладываю замысел и пока наблюдаю. Наблюдения могут кое-что подсказать. Я наблюдаюза незнакомой девушкой, перебирающей книги настоле. В магазине вроде платной библиотеки: любовные романыпотоньше идут напрокат за три рубля, потолще— за пятьрублей. Девушка сетует низким голосом, что перечитала всюлю­ бовную серию. Читает она быстрее, чем сдатчики пополняют обменный фонд. — А вытелевизор попробуйте. Нынче много каналов, — советует Анна Геор­ гиевна, а руки ее снуют над мягкими тельцами розовых книжек: подклеивают, сши­ вают или кладут потрепанные томики под пресс. — По телевизору ничего нет. И девушка с низким голосом снова перебирает книжки с соловьями, розами, блестящими автомобилями, беседками, увитыми виноградом, и улыбающимися молодыми людьми. Где-то же есть такой мир! По лицу девушки видно, что ей страс­ тно хочется отправиться всказку на лакированном автомобиле, лучше с откинутым верхом. Она устроится на заднем сиденье, картинно сложит тонкие руки на юбке и станет бросать по сторонам смущенные взгляды, как бы извиняясь, что она едет, а другие всего лишь идут. К слову, мне книги добывает больше Аля, нежели Анна Георгиевна. Я беру из Алиных рук книгу идумаю, что нет никаких сдатчиков, а есть волшебство. Оно такое: вечером Аля вписывает в компьютер книги, а к утру они вырастают на полках, и заодно на них вырастает пыль. Не было случая, чтобы Аля не отыскала мне нужную книгу. Мне нельзя без книг. Без них мояжизнь превратится вледниковый период, я вымру. Аля добывает мне Чехова и Бунина, Никонова и Казакова. Я подозреваю, что она продает книги экономно, бережет до следующего раза. Ведь ей не продать мне больше книжек, чем написали Бунин и Казаков. Почему они написали так мало? Почему были так непродуктивны?.. 9 Заказ № 522 ОЛЕГ ЧУВАКИН ИСКУШЕНИЕ