Сибирские огни, 2005, № 10

Вот и лажу телеграмму, телеграфных злючекзля: «Мама, ты и в правду, мама — небо, солнышко, земля. Ибо враз, на всякий случай— разноцветною гурьбой мчат по жизни неминучей все, рожденные тобой: ветер, листья, дождик, тучи, донник, клевер, зверобой»... * * * Ветошь осени, вешние воды, отстрелявшийся влоск гарнизон итяжелый, ямщицкой породы, истерзавший меня горизонт. Чем он стешит меня, что посчешет— исстругавши, на что изведет две березы, четыре скворешни ичетырнадцать петель ворот? Дай мне лапу, крыльцо золотое, завитое втакие сучки, что вся улица, впьяни и зное, пред тобою встает на носки— расцелуемся, спутаем лапы, задохнемся, вбивая вподдых нашужизнь— домовых косолапых, дамских ямоки ямдолговых. Дай мне губы, студеная влага, набежавшая из черепков телефона, чеплашек оврага исосудов соседских портков— расцелуемся, спутаем губы, задохнемся, впредседья вогнав барабаны, литавры итрубы державеющих впесне дубрав... Стану прахом— и прахом расслышу перестак, перестык, перестук черных птиц с черепичною крышей вчресполосице наших разлук— разлечусь, рассупонюсь, засыплю продавщиц, самогоном прольюсь в мужичонку, за пьяные сопли молодого повесы вцеплюсь. 123 АНАТОЛИЙ КОБЕНКОВ sftfw ЛУКОВЫЙ ЛУГ