Сибирские огни, 2005, № 10

Увидел я их сразу на фоне просвета. Паша — широкий и на полголовы выше того, что рядом, атот трепыхал клешами, и узнать внем Рыжего было не трудно. Фуражка с «крабом», фланелька с отложным воротником, из-под которой по­ лосовалась тельняшка, клеши с широким ремнем на бляхе — эффектно выглядел Рыжий. Увидев меня, он остановился, но Паша подпер его сзади. Поздоровались. Рука у Рыжего все такая же— вяло мягкая, с мокрецой. — Расскажи, — глухо, почти сквозь зубы, попросил я. Рыжий понял, о чем речь. — Так знаете же все, что добавлять. Споили меня, похоже, вином со спиртом, я и уснул— ничего не видел и ничего не слышал, иКатька пила вино. Паша взял его за шиворот. — Зачем Катюху сманил кататься?! Рыжий съежился. — Не я это. Тот, гитарист. Ятолько за компанию. — Одна бы она не поехала, — во мне закипало неуправляемое зло. Я это чув­ ствовал, понимал, но справиться с ним не мог. — Кто они? — Глаза в глаза. Кулаки сжались непроизвольно. — Иконниковские, фамилий не называли, а зовут...— Рыжий, какоглушил меня, назвав знакомые имена. Не ошибся я всвоих догадках: это те самые... — Номер машины запомнил? — Зачем? Яи не глядел. — Гад ты ползучий! — От удара под дых Рыжий согнулся крючком. Фуражка слетела и стриженая его голова взболтнулась безвольно. Но Паша удержал полу- упавшего за шиворот. — Это тебе заКатюху! Закашлялся Рыжий, загнусавил, чуть не плача, даже не порываясь сопротив­ ляться, и стаяло напряжение, ушло, теснимое легкой жалостью. Поднял я его фуражку, нахлобучил на голову. — А теперь чеши и не вздумай кому болтануть про нашразговор! — Отвернул­ ся я, остывая, обмякло тело, но горечь не проходила. — Те грозили, выгрозите,— полуплакался Рыжий, — а япослезавтра уеду. Мне на практику, на реку. — Когда грозили?— Я обернулся, настораживаясь. — На другой день потемну приезжали вчетвером, наказывали, чтоб молчал в тряпочку. — Рыжий поправил фланельку, фуражку. — А я в самом деле ничего не видел. Таки сказал... Хоть убей этого слюнтяя, а спокойствия не будет. Да и вина его та же, что и у Катюхи: доверчивость— не поосторожничал, разинул рот на новенькую легковуш­ ку... Муть эта крутила мысли осенним листом, навевала уныние... — Иди, иди, — Паша не сильно толкнул Рыжего в спину, и тот заторопился из переулка, не оглядываясь. — Иди иты, Паша, — вяло попросил ядруга. — Тебя Шура ждет, а мне не след там маячить. Паша не старался игратьпод мой настрой, весел был, именя склонял ктому же: — А тыспляши. Пусть посудачат... Нет, друг мой любезный, пляски не получится, а на смех выставляться— себе же хуже... Итут, как из-под земли, вырос рядом Урман, ткнулся влажным носом владонь. — Тыоткуда?— удивился я, отвлекаясь от невысказанных мыслей. — Тебя пасет, — с одобрением вголосе предложил Паша. - - Охраняет... Итак обрадовала меня, даже осветлила, эта собачья привязанность, что полег­ чало на душе и потеплело. — Пошли домой, пошли,— и мыс Урманомдвинулись в противоположную от гуляний сторону. 105 ЛЕВ ТРУТНЕВ ж МОЛОДО-ЗЕЛЕНО