Сибирские огни, 2005, № 2

ВАЛЕРИЙ МАЛЫШЕВ СТАЛИНГРАДСКИЙ ОСКОЛОК * * * Не гневи!.. Но давит так невнятно... Допоем! (А — нет, так отпоем.) Вновь с тоской животной, непонятной Я окину взглядом окоем. Ни любви, ни даже глупой нежности, И мерцает пошлое ничто. — К жизни относись как к неизбежности... — Что еще мне выстонать, ну что?! ИЕРОНИМБОСХ «Мне холст — на славу, веку — на помин! Гори огнем все — руки умываю!..» У Босха предостаточно причин (А может, недостаточно, не знаю) Для описанья сумерек души В земных пределах... «Как иссякла вера! Се — человек? Он низменнее вши!..» О, эта европейская химера! И разложенья дух необорим — Коробит холст от фобий и ироний! Но где слеза, о Босх Иероним, Иль как там в Нидерландах — Иероним? «Что слезы мира? Разжижают жизнь! Мне был сигнал. Я этим преисполнен». Так говорил, на стену опершись, За нею чуя токи преисподней. «У-у-у, допекла, проклятая стена!..» И он тараном двинул свой треножник. Пахнуло серой, грянул Сатана: «Ну что же, со свиданьицем, художник!..» ДИАЛОГСФРОНТОВИКОМ — Ты бы смог, как в былую войну (Боль и память о ней не изжили!) Умереть за родную страну? — Но родную страну растащили, И душа почернела, а тело Стало шрамом сплошным. Оттого, Что мы справили грозное дело. Вы же в прах превратили его. Очищайтесь, кто духом не сломлен! Ну а крысам страны за разор Харкну вслед сталинградским осколком, Тем, что в легких сидит до сих пор. 4