Сибирские огни, 2005, № 2

никогда не забуду: «Прости меня, Тоня, сил нет с собой бороться. Уважающий тебя Михаил». Солнце уже высоко, когда, закончив тягостный обход, начинаем мы обихажи­ вать могилу тети Тани. Я нарезаю лопатой тяжелые пласты дерна, а Андреич акку­ ратно укладывает их. При этом он что-то бормочет себе под нос, но я не прислуши­ ваюсь, в голове моей полнейший сумбур, а душа и сердце перегружены печалью. Как всякий житель большого города образом своего существования я при­ нужден наблюдать за жизнью из окна... автобуса, трамвая или машины по дороге на работу и обратно. Мир мой ограничен привычным кругом сослуживцев, экра­ ном телевизора и стенами квартиры в большом девятиэтажном доме, где в лучшем случае я знаком с соседями по площадке, иногда с жильцами верхних и нижних квартир, но это уже авральное знакомство, связанное с подтоплением или ночной гульбой. В доме моем можно расселить две Яровки, и они вскоре потеряют свою инди­ видуальность, бетонные коробки поглотят их. И уже через полгода ход времени в своем новом пристанище они будут замечать только по груде вещей и мебели возле подъезда значит, кто-то сменил место жительства — или по увядшим и растоптан­ ным цветам, на которые боязно наступить, — кого-то проводили на кладбище. — Э-э, да тебя разморило на солнце, — голос Андреича возвращает меня к действительности. — Вот и управились мы. Осталось оградку установить, но этим мы с Алешкой займемся, он из города кованую привезет. Мой руки, и поднимайся на увал, там подождешь меня. 3 Домой возвращаемся далеко за полдень. Обед гоношим скорый — яичницу на сале, молоко из погреба. Не успели за стол присесть, а на пороге гость. Много лет прошло, но узнаю дядю Степу, верного соратника по яровским рыбалкам. — Надумал-таки, — оказывается и я в его памяти не потерялся. — А мне Федя сказывал, мол, Валера сыскался, обещает приехать, но я как-то не верил... Степан Ефимович Воронин без малого полвека учительствовал в Яровке. Боль­ шой спорщик, любитель словесности и самый заядлый рыбак во всей округе. Этим и знаменит, за это и мной глубоко почитаем. — Дядя Федя позвал, я и приехал посмотреть, как вы здесь живете. — А чего смотреть-то, смертники мы. — Ну, пошло-поехало, — сердится Андреич. — Да дай ты гостю спокойно по­ есть. Мало ему моих кладбищенских историй. — Во-во, защитничек нашелся, — не унимается дядя Степа. — Он, хоть и четвер­ тая, но власть, знать должон, какой крест на нас поставлен. Они ведь, городские, о нашей жизни только по ценничкам на продукты и судят. Поднялись цены, значит, что-то неладно там на селе. Колбасы у них от «Рики», а мясо в эти самые колбасы, видать, с неба падает. А тебе рассказать, где прошлой осенью мои детки-дачники грибы собирали? На восьмом поле. На том самом, где твой друг Федю на фотокар­ точку для газеты снимал. — Это Борис Брязгин. Он теперь на пенсии. — Ага, прихрамывал еще. Дай Бог ему здоровья. Сколько годов прошло, а фото­ карточка не пожелтела даже. А на восьмом-то поле не пахали лет десять. Все осинни­ ком затянуло, кое-где сосенки проглядывают. А тебе рассказать, как зиму-то нонешнюю прожили? Как Максимовну прово­ дили на кладбище, так и объединились с Федей хозяйством. Стряпали по очереди, хлеб на столе нашей выпечки, от совхозной-то пекарни давно один сруб остался, а из района завозят редко. — А чего света нет? Мы вчера с дядей Федей при лампе ужинали. — Ну, это отдельная статья. Первый раз за долги обрезали. Должно-то хозяйство было, а обрезали всю деревню. Пока разбирались, с жалобами бегали, два месяца прошло. А нынче в марте Гришка Рожнов подкузьмил, могилка-то еще свежая... И правда, фамилия Рожновых мне попадалась на кладбище. Еще возраст покой­ ника удивил — без месяца восемнадцать. — Током убило парня. Он, видишь ли, на проводах заработать вздумал. Первый- то раз с дружком за рекой варначили. Там обошлось, линия обесточенной оказалась. С неделю потом выручку пропивали... В тот раз и не искал никто всерьез, линия-то бесхозная... А дружков от безнака­ занности вновь на подвиги потянуло. И до чего додумались варнаки, свою же дерев­ 195 ВАЛЕРИЙ СЛОБОДЧИКОВ ДОЛГИЙ ДЕНЬ В ЯРОВКЕ