Сибирские огни, 2005, № 2

АНАТОЛИЙ КОРЧИНСКИЙ В ПРОШЕДШЕМ ВРЕМЕНИ У всего свой резон, у добра ли, у зла. Потому что у душ — ни лица, ни числа. Потому что не важно, горит ли звезда. И тебе уходить безразлично — куда. Пусть же тлеет и плавится плоть на кости, Ведь любые твои поднебесны пути. ВПРОШЕДШЕМВРЕМЕНИ I В этом мире физических лиц и округлых часов Каждый тени свои завсегда запирал на засов. И своё (поза)прошлое в тёмном чулане хранил, Куда вместо свечи с циферблатом в руках заходил. Каждый был окружен целой дюжиной собственных тел, Застывал в зеркалах, как во льдах, и оттуда глядел, Как портреты, незряч, как пейзажи, всегда нелюдим, Человек без затылка, бескрылый такой херувим, — И оттуда глядел: на остывшее место своё, Где сквозь бывшие тапочки вмиг прорастало быльё, Где бесчинствовал ветер, застенчивый клаустрофоб, Продевая пространство сквозь поры, вселяя озноб В безоглядное тело, что каждый имел за спиной, За душою, сетчаткою глаза и кровью парной, Позади острия авторучки и боли любой. Каждый вечную очередь вдаль занимал — за собой. — Отчего же нельзя нам туда возвернуться назад, Где мы жизнь проживали свою насовсем, наугад? — Оттого, что наш кров по сю сторону лобной кости И отсюдова можно лишь в землю корнями уйти. — Оттого, что мы есть, но всегда чересчур несейчас И привыкли почти обходиться без помощи глаз. — Оттого, что мы, ах, похоронены здесь, ну и пусть, Где свою без конца повторяем судьбу наизусть... П Как весною окурки превращаются в бабочек И становятся вещи слышней. Долго тянутся дни — хоть и с помощью лампочек И не в каждом окне. 132