Сибирские огни, 2005, № 2

АЛЕКСАНДР КАЗАНЦЕВ полнило меня надеждой, прибавляло уверенности в себе. А если — чем черт не шу- 5 тит! — и выйдет когда-нибудь эта моя книга, то во многом благодаря дочке моей... Машуня... Совсем немного строк о ней в этой лохматой рукописи. Но, может, g это все и писалось ради нее. Ради смышленой и своенравной девчонки, девушки ^ уже, унаследовавшей от меня не только густые темные брови и невысокий рост, но < и упрямо-взрывной характер, катастрофическую влюбчивость... Господи, как вре- О мя-то летит! Машуня снова жарко влюблена и уверена, что в этот раз по-настояще- ^ му. Но что-то, похоже, не слаживается в этой любви, порой дочка грустна, иногда печальна. А я ничем не могу помочь... И этим вот романом разве сумею научить ее любви? Нет, конечно! Да и мне ли браться за это, не раз уже слышавшему в свой адрес: «Ты и любить-то не мо­ жешь!..» А придет ли когда в этот мир тот, кто сможет по-настоящему научить людей любви?.. Стоп! А может, учить-то как раз и не надо? Может, надо просто жить, у жизни учась? Может, она, жизнь человеческая, и есть школа любви?.. Голос дяди Пети, как ветер напористый, распахнул створки моей задумчивой отчужденности, меня распахнул навстречу этому неказистому балагуру. А всего-то и сказал он: — Почитаю и, глядишь, в этим ... в Лоте твоем себя тоже узнаю ... Ну, никак не мог я не предложить тогда: — А давай, дядя Петя, за любовь выпьем! И как же нам после тоста этого о любви не заговорить?.. Сказал я, что в романе моем, по замыслу, любовь — главная тема, признался: «Боюсь, не вытяну...» Старик стал горячо уверять меня: должно, дескать, получиться — тебе ли, мол, любви не знать? — вон какая у тебя Лена! — У меня жена в молодости на твою шибко походила, — сказал он, глядя как бы сквозь меня. — На фронте радисткой была, от командира прижила ребенка, вот и комиссовали, а в тылу тоже большой начальник какой-то на время приголубил, вот и приехала после войны в Коммунар наш, в село таежное, с двумя аж девчонками, безмужняя. И хоть в те годы мужики, понятно, в этим... в дефиците были, хоть нетро­ нутых девок и охочих до любви бабенок пруд пруди, за ней, красавицей, увивались многие. Кабы не дочки две, так замуж ей выйти проще репы пареной!.. Она тогда у нас в сельхозучилище работала, секретаршей, ну и библиотека была на ней. А я как раз с армии вернулся, с Сахалина, аэродром там военный охранял, в колхозе стал на этим... на кормозапарнике работать. Увидал ее, Полину, как-то раз — душа запари­ лась !.. А она ведь на шесть лет меня старше была, вон как!.. Ну и стал я, как в этим... как в кино, забыл название, легулярно в библиотеку хаживать, книжки брать ум­ ные. .. Думашь, чо это дядя Петя до сих пор с книжками дружен?.. Ну, и не один я туда, понятно, так часто заглядывал — пришлось со всеми ее ухажерами по очереди драться. Косолапым-то я в старости стал, а по молодости — орел еще тот!.. Короче, говорю Полине: давай сойдемся, я ведь по-серьезному, не как эти... Не верит! Сму- щат ее, что я моложе: это на тебя стих, мол, нашел, приглядишься потом да и выту­ ришь. Ну, а матушка моя, царство ей небесное, на дыбы поднялась: совсем сдурел, парень, и старше тебя она, и дети невесть от кого!.. Долго смириться не могла, и когда уж сошлись, все к Полине цеплялась. А они у меня обои с характером... Я уж сперва мать уговариваю, потом на Полину строжусь, а у самого сердце болит— и за ту, и за другую... Ну, потом они это... пригляделись друг к дружке, одумались. Тогда я с Полиной и расписываться поехал в район, километров за тридцать, на лошади. Об­ ратно вертались — вечер такой, аж горит все. Ну, и в нас огонь, понятно... Короче, остановились мы в месте безлюдном, стог разворошили... Вот тогда я и сделал пер­ вого сынка. Точно!.. Рассказывал мне это старик и молодел будто — морщины разглаживались. — Кабы жись мою описать — не один бы роман вышел. Ты бы, Костя, взялся, а?.. — Мне и с моим-то романом не справиться, — гнул я свое, наболевшее. 108

RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2