Сибирские огни, 2005, № 2

АЛЕКСАНДР КАЗАНЦЕВ уЖА1. ШКОЛА ЛЮБВИ И Елена, морщась и фыркая, пила с нами теплую водку, лишь бы дозу мою уменьшить. — У Кости от выпивки голова сильно болит... — в который раз объяснила она дяде Пете. — От водки? Да никогда!.. — тоже в который раз изрек тот. — Это от худых мыслей иногда побаливат. Быстро захмелевшая Елена стала вдруг рассказывать дяде Пете, что большие неприятности у меня, дескать, по работе, по ночам из-за этого не сплю ... Похожий на переодетого Сократа старик замотал головой. — Да с такой женой неприятностей быть не может!.. Но с такой бы и я, однако, по ночам не спал!.. И рассмеялись мы все, и в душе моей унималась понемногу смута, расцветала душа ярко, как закатные небеса. Потом умудрились мы — втроем! — забраться в тесную кабинку «Владимир­ ца» («Жмись, Лена, ко мне тесней — эх, прокачу!..»), по разбитой дороге тронулись с песней. «Прокати нас, Петруша, на тракторе! До околицы нас прокати!..» — гус­ тым баритоном, отточенным в совхозной самодеятельности, громко выводил дядя Петя, я орал без голоса и слуха, надеясь, что под тарахтенье трактора и так сойдет, а Елена не пела— подскуливала тихонько и тонко, лишь бы заглушить страх: дорога-то вся в буграх и колдобинах, тракторишко то подпрыгивает, то проваливается, кренясь. Вот и перемежала жена моя песню ойканьем и вцеплялась в рукав дяди Пети, а тот скалился, довольнешенек. И я тогда чувствовал себя чуть ли не счастливым, уверен был, что все утрясется, наладится... Не наладилось — сам виноват: не надо было уступать уговорам, соглашаться на новый срок ответсекретарства. Ведь порадовался даже, что на собрании за Тихона всего два голоса было: его собственный да того, кто доллары мои считает. Радуйся, кретин: по новому кругу пошли твои муки!.. Все эти воспоминания и мысли вихрем в голове пронеслись, когда дня через три после отчетно-выборного собрания электричка моя преодолела уже больше поло­ вины расстояния до Межениновки. Душа взбаламутилась: дико курить захотелось. Вышел в тамбур, жадно затянул­ ся. Патлатого старика со шрамом в тамбуре уже не было, значит, все-таки сошел в Богашевке, еще и закеросинит там, как грозился... От первой сегодняшней сигареты поплыла голова— так у меня частенько быва­ ет перед приступом головной боли, но, поглощенный своими раздумьями, не насто­ рожился я вовсе. Накурившись, вернулся к оставленному рюкзаку. Снова взял Ору- элла, стал читать, но, не успев вникнуть в смысл первых предложений, услыхал над собой знакомый насмешливый голос: — Неграмотный так зачитался — одни уши из книги торчат! Передо мной стоял легкий на помине межениновский дядя Петя. Руки в боки, ноги колесом, рот до ушей. А уж нарядный-то!.. Таким я его еще не видел: в распах­ нутой кожаной куртке с овчинным подкладом, в белой рубахе, даже при галстуке — правда, из моды давно вышедшем, пестром, широком и коротком, на резинке. Толь­ ко вот плешь непарадная шапка прикрывает — кроличья. — Здоровы были, Константин! Где жену потерял? Подсев ко мне, старик первым делом сообщил, что домик мой цел: — Проезжал недавно — стоит, не растащили еще по бревнышку. Видать, хоро­ шо межениновцы с ваших участков дровами запаслись! Со смешком, будто о чем-то забавном, рассказал, что по осени чуть не месяц в больнице лежал, в городе, ноги лечил, а то совсем было отказали. «Всю ихнюю химию выжрал, все процедуры-дуры прошел, а ноги, вишь, ровней не стали, но хоть болят меньше...» Но и на этих кривых ногах дядя Петя, как выяснилось, умудрился на свиданку сходить, вот с нее и возвращается. Свататься, можно сказать, в город ездил. На газет­ ное объявление клюнул — только расстроился да зря время потерял. 98