Сибирские огни, 2004, № 11

То, что драматургическое творчество А. Косенкова началось на закате брежневского «застоя» и набирало вес и силу в годы «пе­ рестройки», наложило определенный отпе­ чаток на тематику и проблематику, на вы­ бор героев и конфликтов его первых пьес. Безусловно, сказывался и прежний багаж Косенкова-документалиста: многие ситуа­ ции, коллизии, персонажи у него взяты пря­ мо из жизни. В первую очередь это касается одной из самых известных пьес драматурга «Ночь на размышление», в основе которой лежит нашумевшая в свое время подлинная история с бывшим начальником «Братскгэс- строя» А.Н. Закопыриным. Многие персо­ нажи имеют здесь реальных прототипов. Пьеса писалась специально для телеви­ дения (1986) и по ней на студии «Союзтеле- фильм» был поставлен одноименный двух­ серийный художественный фильм, который в 1989 году вышел на экраны. Основной конфликт пьесы заявлен уже в ее завязке. Ночь после тридцатилетнего юбилея крупного строительного управле­ ния. Ветераны, собравшиеся в кабинете за­ местителя начальника после официальных торжеств, поют под рюмку коньяка тайком (горбачевская антиалкогольная кампания в разгаре. — А.Г.) романтическую песню сво­ ей юности, вспоминают боевую комсомоль­ скую юность. Хотя собрались они, в общем- то, не для этого. Их, «золотой фонд» Управ­ ления, объединило не только общее прошлое, но и смертельная ненависть к новому началь­ нику Кураеву. На этом противостоянии глав­ ным образом и держится пьеса. Чем же им так насолил Кураев? А тем, что он предложил кардинально перестроить Управление, а точнее ликвидировать его и создать объединение, в котором в пять раз сократить штат и вдвое повысить план. Есте­ ственно, что под ударом в первую очередь окажется «золотой фонд». Эти люди ограни­ чены рамками воспринятых с юности как Божьи заповеди догм, лозунгов, правил по­ ведения, ставшими их образом жизни, кото­ рые они ломать и не могут, и не хотят. Нет у них чувства объективной необходимости смены поколений, преемственности. Они страх как боятся будущего, потому что там они окажутся лишними, «голыми короля­ ми», которые никому не нужны. Поэтому вот и такая лютая ненависть к Кураеву, кото­ рому не по пути с теми, кто «не рискует, не думает, не ищет, не делает, не борется, не прокладывает новые пути». Поэтому и сто­ ять они собираются насмерть. В общем, как говорит один из персона­ жей пьесы, — «смертельный поединок бу­ дущего и прошлого», возникающий при любой социальной ломке. От себя добавим — и типичный конфликт «производственной прозы» «новатор — консерватор», но уже в новых обстоятельствах «перестройки», ког­ да уже сама жизнь жестко ставила тех и дру­ гих по разные стороны барьеров. У Кураева нет ничего общего с теми, кто цепляется за прошлое. Он — скорее «гость из будущего», который не только по­ верил в объявленную сверху перестройку, но и энергично взялся на вверенном ему участке ее осуществлять. Что же за тип — Кураев, и откуда он во­ обще взялся? Это не «человек со стороны». Как ру­ ководитель он сложился и вырос здесь же, в Управлении. «Дед (легендарный основатель Управления. — А.Г.) его еще пацаном уга­ дал. С институтской практики пасти начал. Самые трудные участки подкидывал и — ни разу не ошибся. А потом сразу — начальни­ ком строительства комбината... На строи­ тельстве полный завал... Решили — Дед его подставил. Чтобы было, на кого валить». А он комбинат раньше срока и с отличным ка­ чеством построил. Правда, и заставил всех работать на полную катушку. Многие под это дело ордена и даже Героев получили, а ему — лишь медаль «За трудовое отличие». Как уборщице тете Вере. «Не простили, что душу из них вытряхивал, кровь портил, спо­ койно спать не давал. А еще не боялся нико­ го и ничего...». Потом Кураев еще одну без­ надежную стройку вытянул, показывая, как нужно по-настоящему работать. Здесь даже на Героя выдвинули, но «два министра на­ смерть встали» и — не дали, и «единствен­ но, чем он там разжился, — репутацией че­ ловека, который может все». Потом Куваев взял в свои руки Управление, после смерти Деда фактически покатившееся под откос, и затеял радикальную реформу, которая, кста­ ти, напугала не только ветеранов, но и чи­ новников. Они шлют своего представителя в лице замминистра Саторина разобраться, что же происходит, насколько опасно то, что затеял Кураев. Появление в пьесе фигуры Саторина позволяет многое понять и оценить. Поче­ му, например, каждый шаг Кураева вызыва­ ет резкое сопротивление, каждая его попыт­ ка что-то изменить разбивается о стену? Почему, наконец, Кураева надо непременно сковырнуть? Саторин очень популярно и доходчиво это объясняет: «Сейчас полетит он один. (Благо фор­ мальный повод есть: «не выполнил приказ министра; не послал бригады туда, куда надо 202