Сибирские огни, 2004, № 11

собой. Сторожить скотину надо было не столько от воров, сколько от волков, которых за время войны развелось столько, что даже по улицам села по ночам бегали, собак рва­ ли и во дворах сельчан, разбойничали. Беда от них была большая. Охотников на войну забрали. А ружья почему-то все подчистую милиция конфис­ ковала. Был приказ: изъять до окончания вой­ ны. Помнится, дед даже ездил к районному милицейскому начальнику, просил выдать ружье и боеприпасы. Начальник понимаю­ ще выслушал, но сказал: пока приказа нет, но я командирую к вам в село сотрудников. Приехали два милиционера с винтовка­ ми, засаду ночью возле фермы устроили. Ночь лунная — далеко видно. Как только появилась волчья стая, под­ пустили поближе — и такую стрельбу от­ крыли, что все село всполошилось: уж не война ли пришла в наши сибирские края? Двух матерых волков подстрелили милицио­ неры. Я с дедушкой ходил смотреть их, лежа­ щих на скотном дворе. Страшное было для меня зрелище. Милиционеры говорили, что ранили еще одного, но он убежал, оставляя на снегу кровавый след. Убитых волков они увезли с собой, на прощание сказали: «Те­ перь не сунутся!» Но не прошло и трех спокойных дней, как опять ночью недалеко от фермы послы­ шался волчий вой. И на лунной поляне за­ мелькали силуэты хищников. Дедушка вы­ ходил часто из сторожки, стучал в какую-то железку. Вот так приходилось ему и второ­ му дедушке-сменщику каждую ночь отпу­ гивать волков. Но однажды какой-то местный древний дедушка вспомнил: «В давние-предавние времена бывалые воины говорили: волки боятся звона сабель». Видимо, инстинкт боязни сохранился во всех потомствах хищников со времен древ­ них?.. Но где взять эти сабли? И вспомнили про литовки: чем не сабли по звону. Собрали по всему селу старые отработавшие свое ли­ товки и развесили пучками на высоких шес­ тах вокруг фермы. Подует ветер — и они уда­ ряются друг о дружку — и такой жуткий же­ лезный звук издают, аж людям страшно. И кажется им, как будто два богатырских полка сражаются. И действительно, хочешь верь, хочешь нет, а волки отступили, ушли куда-то далеко от этого страшного звонкого места. А когда охотники вернулись с войны, многих хищников постреляли. Получив этот «подарок» Белозёров тут же поспешил домой. А через несколько дней сообщил, что рассказ написан, и он дал ему название «Старые литовки». И теперь с прошествии многих лет, ког­ да снова перечитываю этот рассказ, остается ощущение тревоги тяжелого военного дет­ ства, и тут действительно, как сказал поэт: «...кажется мне, что не литовки звенят, а ост­ рые сабли. Что это наши деревенские далеко­ далеко у Волги с врагами сражаются». Мо­ жет быть, так думалось и мне в том далеком военном детстве? Да запамятовалось... В работе над своими короткими расска­ зами он добивался предельной сжатости: ни лишней фразы, ни лишнего слова, четко при­ держивался заповеди: краткость — спутни­ ца таланта. Рассказ «Старые литовки» был напеча­ тан в журнале «Колобок», потом вошел в задуманную когда-то книгу «Сладкая клюк­ ва», подаренную мне с автографом. И еще в последний год его жизни был напечатан в красочной книге «Заколдованная роща» в издательстве «Малыш» тиражом 150 тысяч экземпляров. Но увидеть ее, подержать в руках автору уже не пришлось. СВОЙ ХУДОЖНИК Художников, иллюстрировавших книги Белозёрова, было много — всех не перечис­ лишь: десятки книг и книжечек — и столько же художников. Не все они удовлетворяли его вкусу, не всегда он был доволен оформлени­ ем, несмотря на то, что художники были ма­ стерами своего дела, имели большой опыт в книжной иллюстрации. Он искал «своего». Такой иллюстратор нашелся не сразу. В из­ дательстве «Детская литература» запланиро­ вана была книга Белозёрова «Зимушка- зима». Художника, как правило, подбирает само издательство. При столичных их мно­ го, почти постоянный штат. И Москве не прикажешь, какого иллюстратора взять. Она сама приказывает и делает, как ей надо, тем более, если это книга провинциального пи­ сателя. Чего уж тут выбирать! Радуйся, что приняли к изданию! Поэтому среди провин­ циальных писателей ходила поговорка: на­ печатали тебя в Москве или издали книгу, можно и помирать — ты уже гений. Доля правды в этой горькой шутке есть. Она до сих пор не утратила своего значения, тем более, что провинциалу издаться в столице стало намного труднее в связи с коммерциа­ лизацией книгоиздания. Раньше душила иде­ ология, теперь коммерция, которая оказалась куда тяжелее. Как бы это все воспринял Бе­ лозёров, доживи он до наших дней? Конечно бы, переживал... Трудно было бы и ему... А тогда Белозёров был очень доволен, что детские издательства для него открыты широко. И хотя книга «Зимушка-зима» в сто­ лице не первая, но как-то подсказать, чтобы ее проиллюстрировал близкий поэту по духу художник, он не мог. 194