Сибирские огни, 2004, № 11

АЛЕКСАНДР ШЕКШЕЕВ «УНЕСЕННЫЕ ВЕТРОМ» Шадрина с 1920 года начальник 7-го участка Минусинской уездной милиции П.Г. Конопелько потом вспоминал, что о Матыке среди населения говорили как о быв­ шем колчаковце. Вероятно, эти слухи заставили Шадрина, ожидавшего репрессий от новой власти, в составе милицейского отряда преследовать банду Майнагашевых. Такие, на первый взгляд, противоречивые поступки были характерны для него в продолжение всей жизни. По свидетельству Конопелько, Шадрин осенью 1921 года, предложив свои услуги милиции, тут же начал с ней перестрелку. Вернувшись в Уйбат, он в конце этого же года был насильно уведен в банду А.Аргудаева. Но через полмесяца Матык бежит от него и вновь появляется в Уйбате. Опасаясь за свою жизнь, а по другой версии, будучи завербованным и вооруженным Конопелько, он вскоре снова уходит в тайгу, уводя с собой Селиверста Астанаева, Однака (такое имя носил друг Лешего из вышеупомянутой повести. — А.Ш.) Саражакова и некую Уль­ яну из Сайгачей. Согласно одному из партийных документов, Мотыга являлся со­ трудником Политбюро, органа, на уездном уровне заменившего чека, и в таком качестве действовал в Минусинском уезде. Но приговоренный местными коммуни­ стами к расстрелу, он был вынужден спасаться бегством. Хронологически выстроенные боевые действия и преступления, совершенные Мотыгой и его людьми, составляют следующую картину. 31 января 1922 года банда Мотыги, состоявшая к тому времени из 25 человек, в улусе Сайгачи оказала сопро­ тивление правительственному отряду. После часового боя с 20 красноармейцами, в ходе которого Матык застрелил одного из них и тяжело ранил комбата А.И. Киреева, чоновцы были вынуждены отступить. 6 февраля он уже с 35 бандитами вел бой в улусе Тазмин с местной комячейкой. В апреле банда на станции Сон ликвидировала 5 человек, а сам Шадрин, по свидетельству Конопелько, застрелил красноармейца. В улусе Корченой бандиты убили одного и ранили другого жителя, избили коммунис­ та и изнасиловали некую С.И. Ш-ву. По ее показаниям, Мотыга на железнодорож­ ном разъезде расстрелял коммуниста, чоновца и несколько семей жителей. В улусе Адамов банда изъяла весь хлеб и насильно увела с собой двоих жителей. Летом 1922 года банда Мотыги, уменьшившаяся до 5 — 10 человек, объедини­ лась с соловьевцами. Но руководимые честолюбивыми вожаками вместе они про­ существовали лишь трое суток. По воспоминаниям Конопелько, Шадрин принимал бой лишь в крайнем случае, когда его люди попадали в окружение. Потерпев пора­ жение от чоновского отряда и оставшись в одиночестве, Матык сдался. На следствии он заверил чоновцев в том, что окажет им помощь в борьбе с бандитизмом. 22 июля Шадрин, которого для вывода из тайги бандитов выпустили на свободу, расстрелял двоих рецидивистов, но связь с чоновцами оборвал. Будучи вновь задержанным отрядом Ковальчика, Матык повел его бывших партизан, ставших истребителями, к становищу бандитов. Однако поиск их оказался безрезультатным. Сдавшись в оче­ редной раз 24 ноября 1922 года, Шадрин добровольцем вступил в 4-й истребитель­ ный отряд, где в качестве взводного участвовал в ликвидации банды соловьевца А.Кий- кова. Выполняя приказ командира отряда Егорова, он в январе 1923 года с десятью партизанами появился в улусе Балганов. Здесь по донесению чоновца — местного жителя они арестовали двоих лиц, заподозренных в сокрытии оружия, и жестоко избили их. За дискредитацию Советской власти Шадрин был арестован. На следствии он сначала отрицал обвинение в избиении задержанных, но затем, объяснив свои действия тем, что один из них был вооруженным конокрадом, сознался. Шадрина судила выездная сессия Енисейского губернского суда, заседавшая 17 декабря 1923 года в Минусинске. В местной газете, где печатался репортаж об этом судебном процессе, опубликован рисованный портрет Матыка, выполненный по его фотографии (в то время фотографии в газетах не воспроизводились. — А.Ш .): на читателей спокойно смотрит человек приятной азиатской наружности. Вместе с ним по делу проходил Д.С. Астанаев, которого власти якобы спутали с однофамильцем и известным соловьевцем С.З. Астанаевым. Заседание сопровождалось истерикой потерпевшей Ш-й, кричавшей, что она «не может на него смотреть». Суд проходил без переводчика на хакасский язык, в отсутствие балгановских потерпевших, но при свидетелях милиционере Конопелько, Ш-й, которая «узнала» Матыка по внешнему виду, и М.Г. Басенко, якобы обстрелянного его людьми. Самолюбивому и мятуще­ муся в своих поступках Шадрину, непредсказуемость поведения которого вызывала уже не только раздражение представителей власти, напомнили все его деяния. Остав­ шись верным своей непоследовательности, Шадрин не признал свое нахождение в бандах, но сознался в налетах и грабежах. Матык сразу же отверг обвинение Ш-й в ее изнасиловании. Вместе с тем при рассмотрении вопроса о его ответственности за боевые действия Мотыга, тупо заявив, что во время оных он, будучи пьяным, как 162