Сибирские огни, 2004, № 11

РОМАН СОЛНЦЕВ СМИРЕННЫЕ ЛЮДИ фон, подарок кафедры Ане на 50-летие, который включается еще реже... затем вы­ мыл полы, гладкие, из ламинированных древесных листов (на настоящий паркет де­ нег не хватило), и все время, пока ползал на коленях, за ним ползала любопытная кошечка Люся. Ей нравилось залезть ему прямо между ног и смотреть, что же это он делает большой тряпкой. Пару раз она цапнула лапкой кончик мокрой холстины, Миша подхватил на ладонь глазастое животное и усадил на тумбочку: — Сиди здесь. Когда квартира вся уже блестела чистотой, и он, сбегав на речку, приволок еще два ведра воды, по закону подлости в стояках зажурчало — город включил воду. Но Миша только в молодости сердился на житейские неурядицы, теперь лишь ухмыль­ нулся и, покурив на балконе, полез под душ. Горячая шла желтоватая, но скоро по­ светлеет. Вскоре он уже сидел на кухне, дожидаясь возвращения жены. Картошка была сварена, говяжья печенка в сметане пожарена на сковородке, хлеб порезан и накрыт цветастым полотенчиком. Включил от нечего делать телевизор — местные журналисты рассказывали в недельном обозрении, что несколько дней назад на железнодорожном вокзале сцеп­ щики повредили цистерну и из нее вытекло на землю много опасной жидкости — называется меланж, грозная смесь серной и, кажется, азотной кислоты. Она исполь­ зуется в стратегических ракетах. Когда Миша работал в экспедиции на Алтае, там часто падали со свистом с неба куски ракет, разливая недогоревший гептил, это еще более ядовитый окислитель. Приземляются обломки и в Хакасии. И уж тем более, в Казахстане — основной-то космодром у нас по-прежнему там... — В связи с приездом иностранной делегации на улицах Красная, Марата, Ще- тинкина, Фейербаха и Крайняя были заварены люки канализационных колодцев, а в некоторых домах чердаки и подвалы. Просидевший взаперти неделю, некий Георгий, человек без документов и определенных занятий, был спасен из заточения и сегодня выписан из больницы «скорой помощи». И показали бомжа. Он, кривляясь перед видеокамерой и прохожими, походкой шута уходил куда-то прочь по улице. Слава богу, остался жив. Наконец, щелчок в двери — вернулась домой Аня. Миша выключил телевизор и шагнул к ней. — Золотко мое. — Привет. Замучили бедную старушку. Она скинула тесные туфли, сумочку на вешалку, лицо серое. Но, увидев, что муж прибрался в квартире и помыл полы, да еще обед-ужин приготовил, она проси­ яла и воскликнула: — Ты меня не видел! Вода идет? — и пробежала в ванную. И уже через минут тридцать вышла — розовенькая, почти как молодая, только вокруг одиноких глаз птичьи лапки ходили, да и кудряшки седые никуда не денешь. Обняла Мишу: — Ты про меланж слышал? Сейчас по радио в автобусе говорили. Воду-то перекрывали потому что. Понял? Ну, там, спускали сколько-то часов этот яд вниз с холма, в реку... Так вот помрешь и не узнаешь. Давай, быстро кушаем и едем. Мы успеваем? — Должны. Начало субботних спектаклей в восемнадцать. Картошку Аня похвалила, а вот печенку лишнего посолил, видимо, забывшись, сыпанул два раза соли. — Что ли, влюбился? — смеялась Аня. Миша все о чем-то размышляет. — Отец мне как-то сказал: а вдруг есть страны, где интереснее жить? Нет, я — за Россию, но вдруг где интереснее? А я вот думаю: а если есть другой мир — ну, совсем другой, но рядом с нами... дельфины или трясогузки, или даже невидимый он — а мы уйдем, так его и не узнав? 126