Сибирские огни, 2004, № 11

РОМАН СОЛНЦЕВ СМИРЕННЫЕ ЛЮДИ — Зачем?! Мы бы взяли его к себе. И после этих странных слов Миша, полюбив Аню еще более, до непереносимой силы, обнял и, задыхаясь, шепнул на ушко: — Дорогая моя! О чем ты?.. Вспомни себя тогдашнюю... прямую, правильную, с твоим отношением к нравственности. Ты как прокурор меня тогда спросила: а у тебя ничего не было с Ольгой? У меня действительно с ней ничего не было. Это сейчас ты помягчела. А я стал жестче. А тогда я был добрый. Мы с тобой как бы обменялись. А та женщина... может быть, она обманула меня. Даже скорее всего... чтобы сильнее поддеть... я уж и так готов был повеситься.. Аня закрыла глаза. Почему-то подобный разговор между мужем и женой ока­ зывается возможным не на трезвую голову, и даже не на чужой свадьбе, а именно на поминках, среди толпы плачущих, после трех чарок водки, когда нечего скрывать. Миша еще крепче обнял Аню за плечи, и она прильнула к нему. (Обними меня. Потому что.) И, глянув издали на них, Ольга, сверкнув как лошадь черными очами, картинно отвернулась. Когда через сутки Мягковы вернулись домой и взбежали на свой этаж, дверь была цела, но в щель между дверью и косяком вставлена повестка, согласно которой Мягков приглашался в качестве свидетеля в суд, теперь уже в Областной Суд. 11 В среду, отпросившись на работе, Миша один поехал на слушание дела. Ог­ ромное здание, примыкающее к площади Революции, внушало почтение — из коричневого гранита, с темными, словно закрашенными окнами. Или так показа­ лось Мише? Слушание на втором этаже был назначено на 14.00, но еще целый час Миша и соседи из 29-й квартиры были вынуждены слоняться по коридору. На этот раз по­ явился и заместитель председателя ООО «Полюс-А» Анциферов, юркий, смуглый и чрезвычайно деловитый. Поздоровавшись сразу со всеми «Здрасьте, здрасьте!..», он пробежался мимо дверей, поглядывая на таблички с фамилиями и на наручные часики, и внезапно исчез в одном из кабинетов. Ишимова горестно и многозначительно кивнула Мягкову. Геворкян сегодня бесстрастно молчал. Странно, он пришел без адвоката. А адвокат Зои сослалась на болезнь мужа. Время медленно шло. В торцовом окне коридора билась об стекло невесть как сюда попавшая пчела. Вдруг знакомые шаги— явилась Аня, машет ладошкой, личи­ ко у нее огорченное. «Что такое?» — поднял бровь Миша. Они отошли за кадку с желтеющим фикусом, и жена шепотом рассказала, что час назад ей звонил Анцифе­ ров, на работу позвонил, на кафедру, Аню из ВЦ позвали, и он очень любезно спра­ шивал, довольны ли Мягковы квартирой. Она ответила, что в принципе жить можно, хотя звукоизоляция плохая, всё слышно, одна дверь кривая. «Заменим!» — легко согласился Анциферов. И спросил, нужно ли ей и ее мужу ходить в суд, единствен­ ное, чего они добьются — дело затянется, и жильцы, причем все жильцы, так и будут жить без прописки, потому что милиция не хочет брать на себя риск. Вдруг кого-то пропишут, а окажется — не надо было... — Анциферов так быстро кричал в трубку, что я не сразу поняла, чего он-то хочет. А когда сказал, что если мы не будем компрометировать исками фирму, то он лично попросит паспортный отдел прописать раньше времени наиболее здраво­ мыслящих дольщиков, я поняла— шантажирует. Миша посмурнел, сунул руки в карманы брюк, сжал кулаки. И в это время из кабинета выскочил, как чертик, Анциферов и, остановившись перед истцами, лязгая зубами, раздраженно путая слова, торопливо забормотал: — Ну чего вы, чего тут?.. Если хотите обанкротить «Компас», один из вас никог­ да не получит квартиру... вы должны желать мне здоровья, а вы заставляете, понима­ ешь, с больничной койки сюда бегать! Ну, произошла путаница, путаница... чего же