Сибирские огни, 2004, № 7

Виктория ВЕРБИЦКАЯ «ЧИСТАЯ» СИЛА «СОЛДАТСКИХ СКАЗОК» САШИ ЧЁРНОГО О «НЕЧИСТИ» ФОЛЬКЛОРНЫЕ ИСТОЧНИКИ Русская литература всегда была неотрывно связана с фольклором, одновременно взаимодействуя с другими сторонсши культуры —- светской и христианской. Этот про­ цесс взаимовлияния письменной и устной словесности был прерван в эмиграции, где оказался и Саша Серный (Александр Гликберг, 1880 — 1932), снискавший себе извест­ ность как постоянный автор журнала «Сатирикон», книги поэзии «Сатиры» и других. Покинув Россию в 1920 году, он в конце 1924-го приезжает во Францию, где и живет до конца жизни. Здесь С. Черный сотрудничает с газетами «Последние новости», «Иллюс­ трированная Россия», журналами «Возрождение» и возрожденным «Сатириконом». Участвует он и в ежегодных Днях русской культуры в Париже, выпускает альманах для детей «Русская земля». Именно тоской по родине, по русской природе, крестьянству были порождены его «Солдатские сказки» (1928 — 1932), которые, как пишет критик А. Иванов, «занимают особое место в творчестве С. Черного» (статья «Театр масок Саши Черного»). Здесь воспоминания писателя о его жизни в России, службе в армии в годы первой мировой войны органично сочетаются с блестящим языком, «бесконечно прихотливым, сочным, залихватски шаловливым», но не являющимся стилизацией. Так как себя, автора, С. Чер­ ный заменяет образом рассказчика, солдатом, который является простонародной мас­ кой писателя. Служа в армии в чине вольноопределяющегося, то есть фактически ниж­ ним чином, он часто общался с простыми солдатами. «Мне было поручено обучать гра­ моте солдат в учебной команде, что я и делал с большим удовольствием — целых два года, в свободное время слушал их рассказы, часто своеобразные, а иногда будто наи­ вные, многие из них запомнились так, что я их использовал почти через 25 лет...» — вспоминал впоследствии С. Черный. Надо было оказаться в эмиграции, чтобы после «осознания огромности потери и непоправимости случившегося... уклад былой жизни предстал очищенным от обыденщины и скверны», чтобы «стало зримо крепкое, здоро­ вое ядро, сущность бытия, духовная подоснова» (А. Иванов). Этими «ядром» и «подо­ сновой» и явился русский фольклор, к которому постоянно обращались русские писате­ ли разных поколений. 1. Как происходят и чем заканчиваются встречи с «нечистой» силой Вплоть до XIX — начала XX в. в рус­ ском народе сохранился анимизм — почи­ тание «живых» стихий и «живой» природы. Вслед за этим «оживлением» объектов и яв­ лений окружающего мира, возникает пред­ ставление об особых духах, в них обитающих, которые постепенно обретают самостоятель­ ное бытие (от «живого» дерева —• к обитаю­ щему в нём духу и к духу — «хозяину» дере­ ва). Постоянным и общим для таких существ является представление о них как о невиди­ мой (невиданной) силе. Традиционно они делятся на духов природы (леший, водяной) и духов дома (домовой, кикимора). Особую группу составляют черти (бесы). После принятия христианства отноше­ ние к духам природы и дома оказалось двоя­ ким: с одной стороны, от них ограждались молитвой и крестным знамением, с другой — с ними христосовались на Пасху. В каче­ стве нечистой силы домовые, лесные, водя­ ные духи продолжали играть важную роль в жизни крестьян. Став христианской, религия русских крестьян «осталась пантеистичес­ кой. Центральное место в верованиях по-пре­ жнему отводится природе, земле; многооб­ разные духи природы, а также души умер­ ших, иные сверхъестественные существа 182