Сибирские огни, 2004, № 7

заросшими курчавыми деревьями берегами была очень красива. Вдали виднелся перекинутый через реку белый мост. Альбина стояла в темных коричневых очках. Над очками блестел ее высокий лоб. Она и тут выглядела потрясающе. На обороте фотографии имелась надпись: «Девочка эта — моя Соня. В реке очень много рыбы. Ее можно даже трогать руками, что Соня только что проделала. Плавают огромные сомы, как коряги. А внизу у реки прикалываются новые рус­ ские». «Вот, даже там богатеньким выходцам из униженной и оскорбленной России вольготно прикалываться», — подумал Николай. На втором снимке Альбина купалась с черноголовым мальчиком в Мертвом море. На берегу, на пляже виднелось множество людей, стоявших и сидевших под большими цветными зонтами. За пляжем зеленели деревья, а за ними возвышались непривычные для российского глаза какой-то странной архитектуры многоэтажные здания явно курортного типа. А за зданиями на заднем плане дыбилась большая коричневая, без единого кустика, гора с уступами поднимающейся на вершину коль­ цевой дороги. На обороте Альбина написала:« А это мы на Мертвом море, Миша с Сонечкой на берегу, а мы с Левой в воде». Следующим Николай взял в руки снимок городской улицы, очень зеленой, с деревьями, доросшими до пятого этажа. «Это наш дом. Два балкона на третьем этаже наши», — значилось на обороте. — Красота, — сказал Николай, — в раю земном живет женщина. Но Николаю стало жалко Альбину. Там же очень опасно. Там же чуть ли не каждый день террористы-смертники подрывают себя, прихватывая с собой десятки ни в чем не повинных людей. Он взял фотографию Альбины в коричневых очках, поставил на стол к стопке книг и сказал: — Ладно, чего в жизни не бывает. Живи спокойно, может, еще ребеночка ро­ дишь. А не родишь — так доживай свой век. Дай тебе Бог здоровья. А еще через несколько месяцев, в день рождения Марфы Захаровны, когда она нарвала на даче букетик безвременников, почтальон принесла в конце дня заказное письмо, за получение которого Николай расписался в журнале доставки. На конвер­ те было наклеено множество марок, проштампованных печатями на русском и ино­ странном языках. По печатям Николай определил, что письмо шло пятнадцать дней. Николай заволновался, сразу кольнуло какое-то предчувствие. Он вскрыл кон­ верт. Прочел вслух: «Здравствуйте, уважаемый Николай Иванович! Пишет вам Михаил Лазаревич. Сообщаю вам, что неделю назад от рук террори- ста-камикадзе получила тяжелые ранения на автобусной остановке, провожая сына в школу, ваша бывшая жена Альбина Васильевна. Она сильно пострадала, невольно защитив своим телом сына Леву, который остался жив, потому что взрыв прогремел за ее спиной и в нее попало несколько осколков. Она лежит в больнице и теперь поправляется. При взрыве трагически оборвалась жизнь двух десятков людей, половина из которых дети. И еще много искалеченных. 11 сентября 2002 года. Израиль. Тель-Авив. М. Фридман». Марфа Захаровна перекрестилась. Вытерла по привычке уголком платка слезы, сказала: — Господи, зачем же так-то! Детей-то за что? Да и Альбину... В чем она перед ними виновата? Меня бы лучше прибрал Господь, чем детей, а то засиделась я на этом свете, пора бы уж... Все равно ведь два века не жить. А они бы пусть жили. Да и Альбину жалко. Хорошая она все ж таки женщина.