Сибирские огни, 2004, № 7

БОРИС ФЕДОРОВ КОГДА ЦВЕТЕТ БЕЗВРЕМЕННИК люди и строят из себя этаких интеллектуалов. Да и семейная обстановка совсем неподходящая для подобных дел. Это тоже надо понимать». Но Альбина, позвонив еще раз, сказала о другом. — Надо, Николенька, съездить на дачу, закрыть там все на зиму. Ты же знаешь, не мне тебя учить. Съездил бы сегодня, Николя. — На зиму еще закрывать рано. Надо в октябре. — Вообще-то ты прав. Но мы вряд ли еще поедем. А там воруют. «Вот пристала». — Не знаю. Некогда. — Однако все равно надо. — Ладно, подумаю. Может, скатаюсь после работы. — Съезди. А я схожу к Юрочке в больницу. — Ладно, уговорила. Николай подумал: «Даже хорошо прокатиться на автобусе, проветриться на свежем воздухе, побыть одному. Отрешиться от всего, что терзает и давит». Совещание закончилось. Все разошлись. Николай сидел и смотрел в окно вагон­ чика на недостроенную коробку девятиэтажного кирпичного дома. Дом этот стоял недостроенным длительное время. Его давно пора было сдавать под отделку, под холодный цикл, но достраивать его было некому. Николай хорошо знал, что генпод­ рядчик снял с него людей и отправил на старые объекты, которые надо доводить, дотягивать до ума. А этот на время забросил. Пока что терпит. Никто сильно на генподрядчика не жмет. А он сливки снял. Последнее время так и повелось. Генпод­ рядчик берется за новые объекты, чтобы иметь новое финансирование. И за счет нового объекта и, следовательно, нового финансирования выкручивается, затыкает дыры на старых объектах, подтягивает их. Вырвет генподрядчик деньги и приторма­ живает строительство на новом объекте, запускает на нем дела. И опять старается вырвать новый объект. Поэтому незавершенное строительство — самая настоящая беда. Этакий нескончаемый круговорот. Смотреть и размышлять Николаю никто не мешал. Даже телефон не звонил. Николай вышел на крыльцо вагончика. Взглянул на серые громады строящихся до­ мов. Прислушался. На домах покрикивали рабочие. Рокотал бульдозер. Матерились шоферы, как жутко матерились все на стройке, включая женщин-маляров, столкнув­ шись на узкой дороге, не желая уступить друг другу. Трепетали золотом еще не опавших листьев рядом стоящие березы. Николай вдохнул воздух, пахнущий сыростью, подумал: «Хорошо бы съездить в Кривобродовку, побывать за Лосиным ручьем, в перелесках на холмах. Там сейчас опята, дружные ребята, целыми семьями на пнях лезут. Самое им теперь время». 16 На обратной дороге, недалеко от Лосиного ручья, выйдя из березняка на оваль­ ную поляну, Марфа Захаровна присела на давно высохший и даже растрескавшийся пенек перекусить и отдохнуть. Дело было сделано, облепиха набрана. Она разложи­ ла на платке пищу: настряпанные Эллой Платоновной пирожки с морковкой, соле­ ный, весь в пупырышках, крепкий упругий огурчик, несколько зубков свежего запа­ шистого чеснока и малиновый сироп в четушке. Все было удивительно вкусным, особенно здесь, на лесной поляне, на свежем, чистом, как слеза, воздухе. Проголодавшаяся Марфа Захаровна ела и думала: «Какие хорошие люди живут в моей избе, какие уважительные. Всех называют по имени-отчеству. Всех им жалко. Вон как за Пахома заступались. А то Аграфена, как рысь лютая, наскочила, готовая в глотку вцепиться. Теперь он по праздникам обязательно будет носить свои ордена. А то вое­ вал, воевал, а орденов дажеть не одень. Вот ведь удумала, старая кочерыжка». Совсем близко от Марфы Захаровны кишел средней величины муравейник. Она склонилась над ним, присмотрелась. Муравьи торопились по каким-то своим, только им ведомым неотложным делам, бежали в разные стороны по дорожкам. Если встречались на одном пути, то на секунду-другую останавливались, видно, что- то сообщали друг другу и снова разбегались. 106