Сибирские огни, 2004, № 7

— И сына народи. — И сын будет. Он прижимает ее к себе, целует волосы, плечи. Они совсем недавно пожени­ лись и никак не нарадуются друг на друга. А по лугу народ. Вон косит поодаль Пахом в белой холщовой рубахе без пояса. Широко взмахивает, весело. За ним другие косцы. Кто-то далеко поет песню, раздоль­ ную, широкую, как и их поля: Степь да степь кругом, Путь далек лежит... — Ты меня никогда не разлюбишь? — спрашивает Иван. — Что ты, Ванюша, грешно тебе так баить. Она гладит пальцами его щеку. — Ненаглядный ты мой, радость моя светлая, хоть бы мне никогда не пережить тебя. 15 Утром следующего дня начальник участка проводил в прорабском вагончике Николая очередную планерку. Нервничал, кричал, что дом может быть не сдан в срок. Давал указания Николаю, мастерам, ругал смежников, обещал надавить на собственное начальство, чтобы добавило на объект людей, матерился безбожно и клялся в следующий раз не допустить беспорядков в работе со смежниками. Николай внутренне усмехался. Он прекрасно понимал, что все это болтовня. И новый объект будет точно таким же. Что надо коренным образом менять саму орга­ низацию работы, порочную практику, сложившуюся во взаимоотношениях много­ численных организаций, строящих объект, заключающуюся в обособленном выпол­ нении только своих работ и наплевательском отношении к работам других организа­ ций, и к бесконечному сдвиганию сроков этих работ, то есть, в конечном итоге, в наплевательском отношении к общему делу. Зазвонил телефон. Николай снял трубку и услышал голос Альбины. — Коленька, ягодка... Николай оборвал ее: — Перезвони через полчаса. Сейчас здесь совещание. Он слушал начальника участка, а сам думал: «Опять какую-нибудь мебель дос­ тала». С мебелью Альбина ставила Николая в тяжелое положение несколько раз. Обычно она раздобывала ее совершенно неожиданно. Прибегала к нему на работу или звонила в самое неподходящее время. И между ними возникал такой приблизи­ тельно разговор: — Николя, есть возможность оторвать чехословацкую стенку. Чудо, а не стенка. Я ее видела. И прямо без ума от нее. — Зачем она, эта стенка? У нас же есть сервант. — Ты что? Люди с руками хватают. А ты... Мне одна пациентка уступила. У меня деньги есть, но еще не хватает восьмисот пятидесяти рублей. И еще нужно большую машину. — Ты с ума сошла. Где же я возьму. — Но, ягодка, пропадут ведь старания. Раньше, когда возникали такие непредвиденно-тупиковые ситуации, Николай хоть и злился, но шел доставать деньги и машину. Старую мебель Альбина потом с выгодой продавала. А новую тащила в дом с непонятной Николаю радостью и даже, пожалуй, с каким-то непостижимым здравому рассудку азартом. «Ну, Альбина, — удивлялся Николай, — вот ведь стоят одни деревяшки, нет, надо их обязательно поменять. А разница, собственно, в чем? В том^ оказывается, что эта новая штука на целый метр длиннее и на двести-триста рублей дороже». Николай решил: «Если сейчас Альбина заговорит о покупке какой-нибудь дру­ гой, новой мебели, пошлю ее подальше, в пим дырявый и даже разговаривать с ней не стану. Пусть поймет, что все это мне надоело. Опостылели бесконечные тряпки, украшения, мебель, этот нелепый салон, где собираются далеко не симпатичные мне БОРИС ФЕДОРОВ £ ^ 4 КОГДА ЦВЕТЕТ БЕЗВРЕМЕННИК