Сибирские огни, 2004, № 6

Надя? Что ж, умная девочка, не пустышка. Но она своего не упустит. С этими отнюдь не свадебными мыслями он и уснул, и снился ему бельэтаж и дама в красном платье, с веером в руке. И тревога была. Тревога оттого, что рядом с этой дамой в красном платье никого больше не было! XXXVI «Рано или поздно им придется рассказать об архиве,— думал Суворов. — Как ' привезу, помещу его в этой комнате. Тут тупик, надо только врезать замок». Началась война, и Суворова вызвали в Москву с тем, чтобы он вывез в Нежинск все, что имело отношение к его прежней кафедре. С ним направлялись и сотрудники, которые не были призваны в Красную Армию. Новый коллектив должен был, поми­ мо научно-методической и преподавательской деятельности, еще заняться изыска­ ниями железнодорожной трассы севернее существующей, удаленной от границы более чем на тысячу километров. Вместе с эвакуируемыми материалами, оборудованием, вещами, Георгий Ни­ колаевич и думал захватить свой архив. Его в какой раз уже охватило было уныние и желание сжечь архив, но приснился Лавр, а, скорее всего, он услышал собственные мысли о том, что архив это больше, чем его собственная жизнь. Суворов спорил во сне. Чтобы спастись, убеждал он самого себя, надо сбросить с себя все лишнее, как в море, всю лишнюю одежду. Во сне он таки сбросил с себя все, но когда нагим вылез на берег, ему до того стало стыдно, что он кинулся в воду, чтобы утонуть... Он верно рассчитал. Во всеобщей суматохе, охватившей Москву, разумеется, никому не было никакого до него дела, он выписал путевой лист, взял на вокзале контейнер, съездил в Перфиловку и за день управился с архивом, загрузил машину и стал прощаться со стариками. От усталости у него дрожали ноги. Иван Петрович лежал у окна и не смог подняться. Они пожали друг другу руки, и Суворов с тяжестью в груди покинул дом, который помнил еще Софью. Баба Феня прослезилась, обняла его, трижды перекрестила: — Христос тебя сохрани! Больше уж не увидимся. Хорошо, что ты едешь в Нежинск. Все дальше от границы. Поцелуй Ирину, Надюшу. Они славные. Ты бы подумал, Георгий... Георгий Николаевич не стал успокаивать бабу Феню, так как они оба прекрасно понимали, что наступают страшные дни, в которые покоя не будет никому. Когда он завел машину и задом выезжал со двора, ему казалось, что он навсегда покидает огромную жизнь, в которой осталось его детство, юность, все родные, первая и единственная любовь. И покидал он все это как-то несуразно, по-китайски, пятясь задом! Маленькая сгорбленная старушка долго еще крестила воздух, в котором только что была машина с частью ее души. На вокзале Суворову пришлось поволноваться не на шутку. Когда он уже офор­ мил документы, и контейнеры должны были опломбировать и увезти, появился ка­ питан с солдатами. — Ваши документы, — обратился он к Суворову. — Нет-нет, паспорт. И эти тоже. Капитан был молод, очень молод, что говорило о его большом служебном рвении. Пропал, подумал Суворов. Капитан цепко изучил каждую букву. — Откройте! — указал он на контейнер, в котором был архив. Контейнер открыли. В это время к капитану подошел штатский и стал тихо гово­ рить что-то, кивая на Суворова и на контейнер. Георгий Николаевич разобрал лишь слово «тот». А может, не тот, успокоил он себя. — Что тут? — Институтский архив. — Тут? А это? — было заметно, что капитан потерял интерес к Суворову и его контейнеру. Значит, не тот, успокоился Суворов. Капитан, скучая, велел открыть для проформы любой ящик. Как назло, крайни­ ми были ящики с документами и фотографиями. А, была не была, — решил Георгий Николаевич. 87 ВИОРЭЛЬ ЛОМОВ Л О а . АРХИВ