Сибирские огни, 2004, № 6

— Слаженный у вас коллектив, Степан Кузьмич! — похвалил Суворов проректо­ ра, зашедшего первым. — Замечательная организация, Борис Иванович! — потряс руку секретарю парткома, зашедшего вторым. Весь этот замечательный коллектив выстроился в две шеренги и, переводя взгля­ ды со столов на Суворова и обратно, слаженно проорал что-то о Нежинской кварти­ ре, сибирском здоровье и кавказском долголетии. Запомнилась богатая рифма мира — квартира. А затем открыли входную дверь, и четыре человека занесли с лестнич­ ной площадки двухтумбовый письменный стол и кресло с обивкой в елочку. «Е мое!» — пробормотал Суворов. Больше всего он любил удобный стол и удобное кресло. Откуда они узнали, подумал он и взглянул на Инессу. Да, это я, проплясало в ее глазах. Георгий Николаевич пригласил гостей за стол. Все прекрасно размести­ лись, и несколько минут с одобрением похлопывали по самодельным скамьям. Все стихли. Первым тост произнес Степан Кузьмич. Проректор сделал краткий экскурс в международную обстановку, четко провозгласил здравицу в честь мудрого руковод­ ства, после чего предложил выпить «за скромное жилье нашего дорогого профессо­ ра». Скромно выпили, скромно закусили. Тут же, без перерыва, секретарь парткома в общих чертах повторил тост проректора, его скоренько запили, зажевали, а, начи­ ная с третьего тоста, вечер вошел в нормальную колею. По этой колее и выехали в танцы. Суворов и Рембо были, разумеется, парой номер один. Инесса с удивлением убедилась, что профессор превосходно танцует. — Ты что, обучался танцам? — спросила она. — Обучался, — ответил Георгий Николаевич. — Когда же ты успел? Я думала, тебе каждый час дорог. — Поэтому и успел, что каждый час дорог. В свое время я не просто танцевал с девушками, я учился танцевать с ними. — Вы меня продолжаете удивлять, профессор. Признайтесь, вы еще, может, и граф, — прошептала она ему на ухо. — Все может быть, сударыня, — прошептал ей в ответ Суворов. Инесса также шепотом: — Ваше сиятельство, как же тогда вы позволяете своим людям находиться в вашем присутствии пьяными? — Шепчутся, — подмигивали друг другу гости. — Шепчутся, — присутствующие изнемогали от ожидания. — Шепчутся! — в этом видели верный признак того, что вот-вот громогласно будет объявлено о помолвке либо женитьбе. И тут Суворов провозгласил: — Товарищи, минуту внимания. — «Вот оно, вот оно!» Удивительно, не отгуляв еще новоселья, люди жаждали нового праздника— женитьбы! — Слово предостав­ ляется Инессе. — Дорогие мои коллеги, — глубоким голосом произнесла Инесса, и как-то сразу стало ясно, что речь пойдет о глубоких чувствах. Все напряглись. — Георгий Николаевич попросил меня объявить белый танец. Белый танец, товарищи! Уныние расплылось по отмякшим чертам, но тут же дамы расхватали кавале­ ров, а Инесса с Георгием Николаевичем по-прежнему вместе и шепчутся, шепчут­ ся, шепчутся... Просто какой-то кошмар! Жаль, но признания не последовало, а в остальном вечер удался на славу. Когда они проводили гостей и зашли в дом, в квартире пахло вином, селедкой «под шубой» и свежеструганой доской — пленительные запахи новоселья. — Сударыня, позвольте выразить мое восхищение: ваше мясо по-фламандски было charmante, мм... произвело потрясающий эффект. Все съели в два раза больше, чем смогли. — Георгий, а ты ведь точно, граф, — сказала Инесса и обняла его. — Не знаю, кто я, но ты точно принцесса! XXXIV В феврале 1941 года Суворов поехал в Москву, чтобы окончательно рассчитать­ ся с прежней работой и перевезти в Нежинск вещи и книги. Всю дорогу он думал о том, как ему поступить с архивом. Оставлять его в Перфиловке на немощных стари­