Сибирские огни, 2004, № 6

ВИОРЭЛЬ ЛОМОВ № АРХИВ — Ага, соколик, как в сказке. Они, сказки-то, тут аккурат и родились все, в этих краях. Все мы тут знаем про вашу жисть, и про нэп ваш, и про гибель Лавра. Скорбе­ ли, да знали об том заранее. Уберечь вот только никак не могли, поскольку уж очень в дальних краях обретался он в последнее время. Во сне вот только разве что и сооб­ щал о себе, о тебе, о Софье. — О ком? — О Софье. О Софье-голубушке. Как сынок-то ее? Уж ползать, почитай, начал? — Начал, — сказал Георгий и решил более ничему не удивляться. И впрямь, тут, наверное, край если не сказок, то просто сказочный. — Как, почивать будешь или сперва закрома наши посмотришь? — Утро вечера мудренее, — ответил Георгий. — Давайте спать. — Вот так вот оно и лучше. Мудренее и светлее. Чего там сейчас впотьмах шарашиться? Феня, постилай молодцу. Да так, чтоб непременно Софья ему присни­ лась. На зеленом пригорке, усыпанном земляникой, ползал малыш. Софья шлепала его по попке, а он заливался радостным смехом. Ткнувшись носом в землю, он было заплакал, но мать, подхватив его на руки, стала кружить в воздухе. Мальчик вновь стал взвизгивать и смеяться. Ему на голову села красивая бабочка. Крылышки ее то скла­ дывались в вертикальную черту, то раскладывались в горизонтальную плоскость. На мшистом стволе поваленной временем сосны сидел Джания. Сам, как ствол, толстый, мшистый, изначально принадлежащий природе. Ноги его слились со ство­ лом, и, казалось, его кровь устремилась по высохшим артериям дерева. Дерево ста­ ло вздрагивать, и его крона приподнялась на полметра над землей. — Джигит! — кричал Вахтанг.— Ай, джигит! Юрий! У него это звучало так: «Ю-у-р-ръ!» Крона приподнялась еще на один метр. Сверху, по ту сторону ручья, на Вахтанга с любопытством взирал старый медведь. Он впервые видел на этой лужайке еще одного медведя, который смахивал на чело­ века. Вахтанг пополз на четвереньках к сестре, усадил мальчика себе на шею, и, придерживая его ручонки своими лапищами, стал скакать по поляне, издавая гром­ кие звуки, не похожие на человеческие. Медведь по ту сторону ручья успокоился и ушел по своим делам. А дерево выпрямилось и зашумело листвой. Георгий проснулся с радостным чувством. — Как Софья? Здорова? — спросили дружно старики. — Вполне, — ответил Георгий. — Привет от нее. Старики засмеялись. После завтрака Иван Петрович показал ему в погребе место, где отодвигалась часть кладки. Суворов постучал по стене, пустоты слышно не было. — Тут особое устройство, — сказал Иван Петрович. — Не беспокойтесь, Геор­ гий Николаевич, никто не догадается. Захватив с собой лампу, Иван Петрович повел Суворова в тайник. В трех комна­ тушках с деревянным полом, достаточно сухих и, по всей видимости, как-то провет­ риваемых, размещался архив семейства Суворовых. Георгий еще не решил, как он будет осматривать его и с чего начнет, но что будет смотреть непременно и всесто­ ронне (вдруг вспомнилось, и защемило в груди), он не сомневался. — Надо денек обождать, Иван Петрович. Пусть все это привыкнет ко мне. Да и я пообвыкну. Старик похвалил такой неспешный подход к делу, не терпящему никакой по­ спешности. — Он ведь уж, сколько лет лежит, как инвалид. Надо его потихонечку перевора­ чивать, чтоб не помять, не отпугнуть. — Не отпугнуть? — не понял Георгий. — Не отпугнуть ангелов-хранителей. Они присматривают за ним. В обиду не дадут. — А интересное есть что? — как бы невзначай задал вопрос Георгий. — А это, смотря что,— уклончиво ответил Иван Петрович. — Если мебель какая интересует или картинки живописные, есть, а если что другое, так еще больше. Георгий весь день бродил по окрестностям и уже на закате вернулся в дом, уставший и благодушный. Он за день видел только прекрасное. Оно имело непереда­ ваемые цвета и неуловимые очертания — и никак не трансформировалось в слова. От отсутствия слов Суворов испытывал восторг. Он, как в детстве, наслаждался тем,