Сибирские огни, 2003, № 6

АЛЕКСЕЙ ГОРШЕНИН і ^ й НЕСОВПАВШИЙ (АНАТОМИЯ САМОУБИЙСТВА) обоих родителей. Нельзя сказать, что Перевалов кого-то из детей выделял и баловал. Каждый получал свою долю отцовского тепла и заботы. И все было б хорошо в этой рядовой нормальной семье, не жировавшей, но по меркам своего общества жившей в приличном достатке, до тех пор, пока глава семьи твердо стоял на ногах, занимался своим делом и был спокоен за завтрашний день. Выбили его из этой колеи — опасно накренилось и закачалось все семейное гнездо. И на детях это как-то сильнее всего аукнулось. Когда-то, во времена детства и юности Перевалова, все были равны. Так, по крайней мере, им внушали и следили, чтобы никто не высовывался, не выламывался из общего строя и поперед него не забегал. И как все резко смешалось сейчас!.. Бедность стала пороком. И очень даже большим. Это подчеркивалось везде и всюду. И в газетных статьях, с восторгом расписывающих блестящие финансовые успехи новоиспеченных нуворишей. И в телепередачах, представляющих этих кузне­ цов золотого тельца как героев современности, гордость и надежду нации, хотя еще недавно их заслуги смело можно было определять как уголовные деяния под назва­ нием «спекуляция в особо крупных размерах» или «афера», или еще нечто в этом же роде. И в различных телеиграх и телевикторинах, призывавших стать миллионером, разжигавших алчность. И, конечно же, в рекламе, на каждом шагу напоминавшей, что человек без денег — нехороший человек. Даже в родном ЖЭУ, куда Перевалов, будучи уже безработным, поспешил пос­ ле случайного заработка частично погасить задолженность по квартплате, его встре­ тили как лютого врага, вылив на него ушат оскорблений, общий смысл которых сводился к тому, что из-за таких, как он, и они вовремя не получают зарплату. Но, пожалуй, наиболее остро ощутили, что бедность — порок, да еще какой, дети, вообще все юное поколение. Об этом Перевалов мог судить по своим от­ прыскам. В школу они пошли на закате эпохи всеобщего равенства, но вскоре очутились в ее Зазеркалье. И не то угнетало, что кто-то лучше одет-обут, кто-то хуже, у кого-то пейджер, а у кого-то даже и сотовый телефон, а то, что и со стороны учителей не стало равного и справедливого, по достоинствам человеческим, а не богатству, от­ ношения к подопечным своим. Нищая школа, брошенная на произвол судьбы, как и многое другое, в их разоренном, разворованном государстве, нуждавшаяся во всем сразу — от зарплаты до ремонта и денег на электричество, отопление и т.д., заискива­ ла перед богатенькими родителями в надежде на щедрость их подаяний. Богатенькие же деточки (яблоки ведь от яблонь недалеко падают), в свою очередь, хорошо чув­ ствовали силу богатства родителей, а значит, и свою тоже, и вели себя в школе по- хозяйски. Да и как иначе, если директор или завуч, не говоря уж о классном руково­ дителе, время от времени, нижайше кланяясь богатеньким папам-мамам, выпраши­ вали деньги то на одну школьную нужду, то на другую. С родителей бедных проку не было никакого, а потому и к их детям такие же нищие учителя относились с плохо скрываемым презрением, почти с враждебнос­ тью, как к сорнякам на грядке. И чем беспросветнее становилось положение родите­ лей, тем презрительнее и враждебнее было отношение к их детям. Все чаще то дочь, то сын Перевалова возвращались из школы в слезах. Дочь закатывала истерики, что ее «крутые» (она так называла богатеньких одноклассников) дразнят Золушкой, что ей стыдно ходить в таком позорном прикиде. А сын, вместо жалоб, с горящими глазами рассказывал, какой кому из ребят купили классный му­ зыкальный центр, компьютер или мотоцикл, и добавлял, выжидательно глядя на отца: «Я тут в радиотоварах кассетничек хороший присмотрел. И не дорогой совсем...» Перевалов молча отводил глаза, а жена, давясь рыданиями, начинала кричать на детей, что у них завидущие глаза, что они только и умеют в чужой в рот заглядывать, что не всем дано на иномарках раскатывать, и так далее в том же духе. Она кричала, а Перевалову было больно и стыдно перед детьми. Разве виноваты они в том, что хотят выглядеть не хуже сверстников, жить, как они. Это он, их отец, не может сделать так, чтобы они нормально учились, отдыхали и были обеспечены