Сибирские огни, 2003, № 6

— А может кто из ваших сказать, есть ли серебро в руде, которую я нашел? Я с собой захватил несколько камней, здесь они у меня в сумке, — пояснил он. — Где брал руду, — то ли спросил, то ли утвердительно произнес Чагыр, — возле горы с двумя головами, да? Чуть есть там серебро, но только мало. Совсем мало. В другом месте искать надо. Возле Трех Братьев. — Каких трех братьев? — не понял Иван. — Три горы стоят рядышком, мы их Тремя Братьями зовем. Там серебро долж­ но быть. — Спасибо вам, — Иван прикинул, что, если Янгельды согласится показать ему этих самых Трех Братьев, то, можно сказать, дело сделано. — Можно, я свою руду покажу кому из ваших людей? — спросил он все же Чагыра. — Мне неси, — как-то обиженно вздохнул старик. Зубарев опромью выскочил из кибитки, кинулся к своему мешку, куда на вся­ кий случай положил несколько образцов найденной им породы, и чуть не бегом поспешил обратно в юрту, положил перед стариком свои находки. — Зачем зря спрашиваешь, когда я сказал тебе, где серебро искать надо, — все таким же обиженным голосом проговорил Чагыр, взял один из камней в руки, ощу­ пал и зачем-то поднес ко рту, лизнул в одном, потом в другом месте, провел языком по губам и, чуть подумав, сказал: — Нет серебра, — взял другой и проделал с ним то же самое, — немного есть, — и так со всеми принесенными ему образцами, а под конец небрежно отодвинул их от себя и махнул слабой старческой рукой, — худо, Иван, шибко худо. Жив ли еще Угрюм? — и, услышав утвердительный ответ, сказал: — Вот и я пока жив, да скоро уходить пора уже, хватит. — И вдруг совсем другим, окрепшим и твердым голосом, добавил: — Кланяйся Угрюму, если живым застанешь. Прощай, Иван. Завтра тебя обрат­ но увезут. Теперь уходи, устал я... Иван вышел из юрты и только тут вспомнил, что не спросил насчет пленного казака, может, Чагыр согласился бы отпустить его. Но было уже поздно, в юрту зашла та самая женщина, а к нему подошел недружелюбный башкир, и указал ру­ кой, чтоб он шел к костру. Ночью, когда он спал, услышал, как кто-то трясет его за плечо и что-то шепчет. Он проснулся, сел и услышал голос пленного казака: — Братушка, помоги мне, выкупи... — Не могу, — шепотом ответил ему Иван, — денег на тебя моих не хватит. — Эх, ты, — горестно ответил тот и больно ударил его кулаком в грудь, — а еще русский, — послышался тихий шорох, и все стихло. Иван понял, что тот уполз в темноту. Утром Янгельды сообщил ему, что Чагыр приказал проводить его обратно в лагерь. — А про Трех Братьев он ничего не говорил? — с надеждой спросил Иван. — Однако, ничего не сказал, — опустил тот глаза в землю. •— Ой, врешь, однако, — передразнил его Иван, — да ладно, сам найду. Когда они прибыли к лагерю, то Иван не нашел ни солдат, ни припасов, которые у них оставались еще на несколько дней. Не было и солдатских коней. Лишь три мешка с породой лежали нетронутые неподалеку от костровища. — Вот черти! — выругался Зубарев. — Кинули меня! Погодите, запоете еще... — Зря того мужика мне не продал, — зацокал языком Янгельды, — хорошую цену за него давал. А теперь кто тебе пять красных лисиц даст? — Ты хоть помолчи, — отмахнулся Зубарев от него, — поможешь до тракта добраться, мешки мои подвезти? — Как платить станешь, — широко улыбнулся Янгельды, спрыгивая с коня. Они быстро сговорились о цене и прикрепили мешки к конским седлам, поеха­ ли по направлению к тракту, проходившему верстах в тридцати севернее. ВЯЧЕСЛАВ СОФРОНОВ ^ ОТРЕШЕННЫЕ ЛЮДИ