Сибирские огни, 2003, № 6

Иван, проводив мать, стал еще молчаливее, сильно осунулся лицом и лишь из­ редка заговаривал с Антониной, на плечи которой легло все домашнее хозяйство. Ка- рамышев о чем-то подолгу шептался с Тимофеем Левриным, но Иван не обращал на то внимания. За две недели плавильную печь полностью выложили, обмазали, и Лев- рин обещал через день-другой провести пробную плавку уральской руды. — Только чтоб никою рядом не было, — предупредил он Ивана, — дело нешу­ точное — руду плавить. Тут постороннего быть не должно... — Какой же я посторонний, — изумился Иван. Но Тимофей был непреклонен, и Ивану не оставалось ничего другого, как согласиться. Леврин предупредил, что плавку проведет ночью, дабы избежать появления в очередной раз кого-либо из нежданных гостей. Иван ушел в дом, решив, что, может, так будет и лучше, оставив Тимофея колдовать одного в каретном сарае. Спал он плохо и, едва начало светать, кинулся, накинув на плечи легонький полушубок, в сарай. Вбежав туда, застал Леврина спящим на лавке. Осторожно ступая, пробрался к печи и увидел лежащий на закопченных кирпичах небольшой кружок матово по­ блескивающего металла. Не помня себя, Иван бросился к нему, схватил в руки, при­ нялся разглядывать, ощупывать, прикидывать на вес и даже проверил на зуб твер­ дость. — Зря стараешься, — остановил его проснувшийся Леврин, — серебра там и близко нет. — А это что? — Олово, — позевывая, отвечал Тимофей. — А где же серебро? — Ивану не хотелось верить, что столько сил и затрат пошло впустую. — То мне неизвестно, — с неизменной улыбочкой отвечал Леврин, продолжая лежать на лавке. — Я той руды с тобой не брал, оказаться бы мне в тех горах, может, и отличил бы, где руда пустая, а где с серебром. — Может, вместе и поедем, как лета дождемся, — предложил Иван. — Нет, мне обратно на завод надо. Ты уж сам давай. — А если опять пустую породу привезу? — Извини, братец, только не могу. Меня хозяин и так заждался, сызнова врать придется, почему я в Тобольске больше месяца просидел. — Чего-нибудь придумаешь, — попытался переубедить его Иван. — Да ты не огорчайся, олово — это тоже хорошо. Могло б и его не оказаться. Значит, серебро где-то рядом лежит. Отворилась дверь, и вошел Андрей Андреевич Карамышев, потирая рукавицей замерзший с мороза нос. — Плохо дело? — спросил он, обведя тазами Зубарева и все еще лежащего на лавке Леврина. — Плохо, — согласился Иван. — Вместо серебра олово выплавилось. — Неужто все образцы опробовал? — спросил он Тимофея. — Да нет. Еще остались. Только сумлеваюсь я в них, зря все это. — Как знать, как знать, — прошелся мелкими шажками вокруг печи Карамы­ шев. — Надо дело до конца доводить. А вдруг да найдешь чего? — и он незаметно подмигнул Тимофею. — Как хозяин скажет, — блеснув зубами, посмотрел тот на Зубарева и сел на лавке, — наше дело петушиное: прокукарекал, а там — хоть не рассветай. — Значит, не все образцы в дело пошли, — оживился Иван. — Только я одного не пойму: если, к примеру, в одном из них серебро окажется, то как я потом узнаю, откуда какой камень будет. — Вот дурья башка! Неужели ты не догадался заметить, где какой камень брал? — всплеснул руками Леврин. — А кто мне наказывал про то? Сам знать должен, — пожал плечами Тимофей, — твоя забота со всем этим разбираться. Ты меня для каких дел нанимал? Руду плавить? Я ее выплавил. А сейчас ВЯЧЕСЛАВ СОФРОНОВ ОТРЕШЕННЫЕ ЛЮДИ