Сибирские огни, 2003, № 6

ВЯЧЕСЛАВ СОФРОНОВ № ОТРЕШЕННЫЕ ЛЮДИ — Третья часть?— недоуменно поднял брови Иван. — Я буду их искать-сыскивать, руды те, а вы, в кабинете сидючи, этакий прибыток себе в карман положите, пальцем не шевельнув?! Не по-божески оно выходит, ваше высокопревосходительство. — Зато по-людски, — рассмеялся Сухарев. — Пиши расписку, иначе не видать тебе мастера, как своих ушей. Иван, чуть подумав, поглядел внимательно в непроницаемые глаза губернатора и, махнув рукой, взял со стола перо, обмакнул его в чернильницу и, придвинув к себе поданный Сухаревым большой лист александрийской бумаги, четко вывел на ней: «За сим свидетельствую, быть одной третьей от дохода найденных мной серебряных руд отданными в пользу Тобольского губернатора Алексея Михайлова, сына Сухарева, коль он мне повсеместно в предприятии моем помощь оказывать станет». Затем раз­ машисто расписался и, издали помахивая листом, презрительно скривясь, спросил: — Теперь довольны, ваше высокопревосходительство? Все по-вашему? Сказы­ вайте, где мне того мастера сыскать. — Дай-ка прочесть вначале, чего ты тут понаписал, — взял Сухарев в руки расписку, — а то, может, нацарапал там непонятно что. — Я свое слово завсегда держу. Теперь ваша очередь, скажите про мастера, и задерживать вас не стану. — Вот сукин сын, — побагровел Сухарев. — Играть вздумал! Дай, кому гово­ рю! — Сперва ваше слово, потом моя бумага, — и не думал сдаваться Зубарев. — Пусть будет по-твоему, — согласился губернатор. — Если что не так написал, я тебя и в Москве, и в Петербурге сыщу, не обрадуешься. Найдешь в казенной палате форлейфера Тимофея Леврина, что с Колыванских заводов по казенной надобности до нас прибыл. Скажи ему, что мной послан. А уж дальше сам с ним дело веди. Иван молча положил перед Сухаревым свою расписку и, не поклонившись, вышел. Прямо из губернаторского дома’ он направился в сторону казенной управы, где без труда нашел Тимофея Леврина. Тот оказался подвижным человеком невысоко­ го росточка, черноглазым, с кудрявыми, вьющимися по-цыгански волосами. Когда Иван объяснил ему причину своего визита, Леврин весело рассмеялся и спросил: — А как же ты, братец, руду свою плавить собираешься? — В печи, — растерянно ответил Иван. — В русской, поди? — еще громче захохотал Леврин. — А в какой надо? У меня другой нет. Отсмеявшись, Леврин терпеливо объяснил, что печь для выплавки руды требу­ ется особая, какие бывают на рудоплавильных заводах, а без таковой печи и думать нечего пытаться расплавить руду. Иван озадаченно почесал в голове и спросил: — А там, на заводах, печи люди делают? — Знамо дело, люди. И горшки не боги обжигают. — Так, может, попробуем и мы такую в Тобольске выложить? Сам-то смо­ жешь? — Почему не смочь, смогу, коль помощников ко мне приставишь и материал нужный весь достанешь. По рукам! — протянул Иван ему свою твердую ладошку. — Если скажешь, что птичье молоко требуется, то и его сыщу. 3 Тимофей Леврин оказался необычайно веселым и общительным мужиком. Он так и сыпал поговорками, присказками, разными историями. Ивану, привыкшему иметь дело с осмотрительными и чаще всего молчаливыми купцами, поначалу пре­ тила веселость горного мастера, но уже через день он привык и воспринимал как должное шутливый тон своего нового знакомца. Ты, братец мой, не в бровь, а в глаз попал, на меня угодивши. Иной бы с тобой и говорить не захотел, отправил бы прочь, как путника в ночь. Зато я тебе сгожусь да