Сибирские огни, 2003, № 6

чешь, чтоб и я в лавке сидел да по четвертачку, по полушке с каждого в свой карман клал? Чем же я от него отличаться буду? Нет, не бывать тому: или пан — или пропал. И ты меня не разжалобишь! Коль найду рудники, кинусь государыне в ноги, пожалу­ ет она меня дворянством, вот тогда совсем иная жизнь начнется, а так... Нет, не могу этак дальше жить! Антонина, пока Иван говорил, все испуганно смотрела на него, хлопала густы­ ми, длинными ресницами и не понимала, шутит ли он, пытаясь обидеть, испытать ее, или действительно так думает. Ей о многом хотелось поговорить с мужем, выпла­ каться о потерянном дитяте, почувствовать на себе ласки Ивана, но он словно ниче­ го не видел перед собой и говорил, говорил лишь о том, как разыщет руду, построит там заводик, выйдет в большие люди. Потом, не простившись, ушел в родительскую комнату, и она не видела его больше до следующего дня. А на другой день, ближе к обеду, во двор к Зубаревым потянулись мужики из купцов и мещан, у которых Василий Павлович некогда занимал деньги. У кого-то были на руках при себе его расписки, но многие давали взаймы под честное слово. Иван с тестем принимали их на крыльце, не приглашая в дом, ссылаясь на то, что больна мать, старались побыстрее выпроводить, просили заходить попозже, когда управятся с делами. — Я почти тыщу рублей по распискам насчитал, — сокрушенно сообщил, поже­ вав сухими губами, Андрей Андреевич Карамышев, когда они остались одни. — Где же я столько денег найду? — развел руками Иван. — Если даже и дом, и лавку, и все товары продать, вряд ли столько наберется. Разве что деревеньку заодно заложить? — Про нее и забудь! — сердито сверкнул глазами Карамышев. — Она на мне записана, и продать ее тебе ни за что не дам! — Никак про уговор с отцом уже и забыли? — спросил Иван. — А какой уговор? — недоуменно развел руками Карамышев. — Может, ты, зятек, чего забыл? — Да вы... да ты... — задохнулся Иван, — сговорились, что ли, все супротив меня? Не бывать по-вашему, все одно, как лето придет, на рудники поеду. Через два дня Иван Васильевич Зубарев добился приема у губернатора Сухаре­ ва и выложил перед ним выхлопотанную в Сенате бумагу, с разрешением на поиск руды в башкирских землях. — Чего от меня-то хочешь? — недовольно спросил Сухарев. — Зимой собрался ехать? Поезжай, держать не стану. Только мне уже донесли про долги отца твоего, смотри, коль не разочтешься со всеми, за долги в острог упеку и не погляжу, что у тебя сенатская бумага на руках. — Да не о том речь, ваше высокопревосходительство, разберусь с должниками. Все продам, кафтан с себя сниму, разочтусь. Мне бы сейчас человека найти, кото­ рый в рудном деле чего понимал. — Так ты и впрямь руду нашел или только дым в глаза пускаешь? — Стал бы я попусту в Москву ездить да этакие деньжища тратить, коль серебра не нашел бы. Есть оно, серебро, мастер нужен, плавку сделать. — Есть, говоришь, — чуть смягчился губернатор, — а мой в том какой интерес? — А бумага из Сената? — удивленно воззрился на него Зубарев. — В той бумаге про меня ничего не написано, — Сухарев еще раз взял и поднес близко к глазам уже изрядно засаленную, согнутую во многих местах грамоту, и, пошевелив губами, прочел: «Дается Ивану Васильеву, сыну Зубареву на поиск руд в землях башкирских». — Видишь, про тебя писано, а про меня и слова не сказано. — Как руду найду, могу и вас, высокопревосходительство, в компаньоны впи­ сать. Только сделайте милость, укажите человека, который сведущ был бы в литей­ ном деле, да в рудознатстве понятие имел. — Есть у меня такой человек на твое счастье, да слова к делу не пришьешь, пиши расписку, что четверть, нет, треть от найденного тобой причитается тобольскому губернатору Алексею Михайловичу Сухареву. ВЯЧЕСЛАВ СОФРОНОВ Ж ОТРЕШЕННЫЕ ЛЮДИ