Сибирские огни № 5 - 2002

ВИОРЭЛЬ ЛОМОВ СОЛНЦЕ СЛЕПЫХ — Пишут: серьезности во мне нет, — сказал Федор. — Злости в тебе нет! — со злостью бросил ему Федотыч. — Это хорошо, — сказал он. — Только в нокдауне я не был. Поскользнулся. Тренер вышел из комнаты, треснув дверью. «Эк его! — подумал Федор. — Ничего, девушкам моя злость ни к чему». Он закинул руки за голову и представил, как он поднимает какую-нибудь девчушку в воздух и кружит, кружит, кружит ее... Девчушка вскрикивает, а он сам заливается счастливым смехом. Был бы он у него счастливее, если бы это был смех чемпиона СССР? Гл а в а 11. ЛИДА РЕВНИВАЯ. После второго курса Федор устроился матросом на катер. К своему дню рожде­ ния, 25 июля, он решил загореть как черт, в чем и преуспел. Отмечал его Федор под открытым небом — на берегу реки, в кругу друзей и подружек. Отдых на природе стал в последние годы очень популярен среди горожан всех возрастов и любого общественного положения, и трусы больше не вызывали беспричинного смеха и жеманства у граждан. На пикник собралось человек десять. Только прилегли да при­ сели, словно патриции и турки, как еда с выпивкой сама попрыгала к ним в рот. Когда стали играть в волейбол, к ним примкнули еще две девушки. Одна, маленькая и смешливая, вертелась так шустро, что невозможно было уловить ни ее слов, ни черт лица. Не девушка, а пинг-понг. — Лида! —- кричали ей, пасуя мяч, а Лида за это время успевала охолонуться в воде. Она с хохотом подбегала и, падая, подставляла под мяч маленький твердый кулачок. — Опа-на! — кричала она (что означало, видимо, — оп, она!) и очень радовалась, когда мяч улетал в воду или в кусты. Она, как козочка, подпрыгивала на месте. Пару раз они с Федором бросались за мячом одновременно и, столкнувшись лбами в воде и в кустах, два раза расхохотались. — Ну и хохотушка же ты! — сказал Федор. Потом, когда они набегались, нахохотались, накупались, наелись и свалились под вербой в тени, Федор сказал Лиде: — Ия лежу, от бега задыхаясь, один, в песке. В пылающих глазах еще бежит она — и вся хохочет: хохочут волосы, хохочут ноги, хохочет платье, вздутое от бега... — Ты чего это? — спросила Лида. — Блок. — А -а... Возвращались домой уже затемно. Лида все вертелась, перескакивала с одного бока Федора на другой, дергала его то за левую руку, то за правую. Она непрерывно болтала, смеялась, пела песни или подставляла ножку. Ну, егоза, думал он, но не сердился, а расслабленно поглядывал на нее. Эта, точно, перепоет, перепляшет хоть черта! Когда все стали расходиться по домам, Лида затащила Федора к себе «на чай». И тут же пристала с просьбой рассказать что-нибудь о себе. — Ну что тебе рассказать? Стихи? — Нет, о себе расскажи. — Когда я в первый раз попал в Караибское море... — Ты был в Караибском море? — Когда я в первый раз попал в Караибское море в экспедиции Джона Лоувел- ла, я был простым матросом. Лида молча глядела на Федора, неторопливо рассказывающего о себе. Она по­ рывалась спросить его о чем-то, но не спросила.