Сибирские огни № 5 - 2002

НИКОЛАЙ ВОЛОКИТИН а& Щ ПОСЛЕДНИЙ ЧАЛДОН чу после долгой разлуки, но уже тогда был обложен красными флажками, как волк. Думал, все-таки провернусь, проскочу. Ан нет! Не сподобился. То, что будет, считал, за меня, обернулось наоборот. А тут еще этот случай на нашей с тобой рыбалке... — С самоловами, что ли? — Ага. С самоловами. Я ведь это дело тогда так не оставил. Высказал все и Моне Монину, и еще кой-кому. Пригрозил, что общественность подниму. Они мне и под­ няли эту общественность... — Ну? — Подожди, не нукай. Чтобы ты хоть что-нибудь понял, я тебе сделаю сейчас весь расклад нашей местной элиты, вернее, всех тех, по отношению к кому я, мягко выражаясь, стал в оппозицию... Ну, Гриню Нечипоренко ты знаешь, представлять ни к чему. И его отношение ко мне тебе тоже известно. Так вот, Гриня у нас сейчас оч- ч-чень большой человек. Они с директором своим сплавконторским умудрились приватизировать всю поселковую лесную промышленность, акционеры теперича, буржуи. Строят в кедраче на горе за поселком кирпичные дворцы, коттеджи иначе, по-иностранному. Рядом с ними строится Монин Мамонт Максимович, то бишь Моня, уже известный тебе. А у Мони лучшим другом является Валерий Михайло­ вич Зотов, нынешний глава медицинского департамента администрации района, родной сынок бывшего мужа Регины, не буду называть имени-отчества, а то запута­ ешься, как баран в библии. Прибавь сюда еще редактора местной демократической газетенки, угодника, живущего на чужие деньги, — и тебе станет ясно, с кем меня столкнула судьба. Все у них связано между собой, все схвачено тугим узлом, не пикнешь. Это тебе не та чеченская шпана, которой можно было просто морду начи­ стить. А я не привык к подворотней возне, я не знаю ее, я перед нею пасую, и это самое страшное, что я когда-нибудь переживал... — Дав чем суть-то трагедии, Толя? — перебил я старого друга. Вошла бесшумно Регина, облокотилась о косяк, просяще посмотрела на меня, потом на Толю. — Ребята, может, достаточно? — Регинушка! — Толян потянулся к ней, с трудом улыбаясь. — Еще чуток. Так много надо сказать... — Нельзя тебе, Толя! — Да можно, чего нельзя-то! Пронька ушел? — Ушел, но позже снова придет. — И ты побудь немножко одна, моя милая. Я быстро, честно тебе говорю. Регина исчезла. — А суть трагедии в том, — продолжил Толян, — что один их причендал когда- то лечился у меня мумием. А позже, не так давно, заболел раком и три месяца назад умер. Вот они и подняли бузу на всю область, что я ему рак спровоцировал. — Но это же... — дернулся было я, однако Толян сделал знак рукой, чтобы я помолчал. — Не все... Не все я еще сказал. Подожди! Еще они обвинили меня в том, что я, не имея лицензии, лечу больных дома и скрываю налоги. Он замолк, как-то странно, со всхлипом вздохнул и вдруг забился, замотал головой. — Какие деньги, какие налоги, Николка?! Ты видел, чтобы я хоть с кого-нибудь когда-то брал деньги? Чтобы я об этом намекнул хоть разочек? Я врач! Я просто лечил. Я каждого больного просто лечил, как лечил бы себя! Ты слышишь? Ты пони­ маешь? Я понимал. Вот теперь я все до конца понимал, и мне стало страшно. Не просто больно и тошно, но страшно. Однако я, как мог, заторопился успокоить Турпана: — Да брось ты! Да все это муть! Он снова улыбнулся печальной и далекой улыбкой.