Сибирские огни, 1927, № 6

Желтый луч карманного фонаря, как огромный палец, ощупывал крышу дома и землю чердака. Кто-то прошел возле ближней балки,—Сидор ясно слышал шаги. — Здесь нету. Пропели полуночные петухи. Смолкли шорохи и крики людей, только где-то на краю села выла собака, да лошади под крышей жевали прошлогод­ нее сено. Чьи-то когти царапнули тес у входа на чердак. Шорох осторожных ша­ гов катился по земле. Над самой головой сшумело платье, и Сидор услышал осторожный шопот женщины: — Сидор... Сидор... Выполз из тесовой норы, перегнулся через верхнюю балку. — Спят... напились... Убегай... Меня бил опять. Выпытывал, где ты... Холодные руки Феклисты коснулись его груди, дрожащее тело прижа­ лось к нему. — Замерзла я... Перепугалась. Достал из логовища своего шубы, набросил одну на плечи маленькой женщины. — Погрейся. Ночь тихо, будто крадучись, ползла на запад. Там, где оканчивалась она, яркими цветами играло утро, расправляя павлиний хвост зари. Разгоряченные лошади гремели удилами и били копытами о плотную землю дороги. Далеко внизу, в темной долине, где шумели одинокие березы Анфимовой засеки, рос золотой суслон огня. Желтые языки, отрываясь от него, улетали в темноту. — Горит хорошо. Одна зола останется.—В голосе Сидора не чувство валось сожаления. Он думал, что в этом огне сгорят его воспоминания о старом, сотрутся и золой разлетятся по земле. Чувствуя впереди что-то новое, он1вздыхал легко и свободно. Подгонял лошадь. Вороной, прыгнув на дыбы, брал последний пригорок. Сидор оглянулся на спутницу и только тогда заметил, « го под шубой ее—одна изорванная рубашка, а правый глаз потерялся в синей опухоли. В долине плавали темные тени. За перевалом подымающееся солнце рас­ сыпало по камням цветистый бисер. Зеленым узором хвои звенела тайга.