Сибирские огни, 1927, № 6

бирались в избах маленькими кучками и «балакали». Я пошел в одну из таких кучек и предложил коммунаркам выслушать «Сибирский сказ»— М. Скуратова. Они ра­ достно приняли мое предложение. Импровизированная аудитория состояла всего из пяти человек. Но вот «Сказ» прочитан. Впечатление колоссальное. У слушателей сле­ зы. Длиннейшая вереница воспоминаний из гражданской войны и партизанской борь­ бы в наших местах плетется, перевивается с воспоминаниями из «Сказа», слушатели купаются в горько-сладком потоке переживаний, хлынувших на них из прочитанного произведения. Не знаю уж , кто и как дал знать по всей коммуне, что в избе у Анны Бочаровой учитель читает «шибко баскую книжку». Через пятнадцать минут в избу Анны Бочаровой понашло много женщин и девиц. Пришел сторож Никита и пастух Аким с подпаском Ванькой. Все они скопом просили меня: — Сказывают, антиресную ты читал тут. Вот бы послухать!— Я услужливо вы полнил их желание. Приходили новые женщины, просили то же сделать, и я снова читал им «Сказ». Таким образом, я прочел его раз десять. К вечеру вернулись из бору коммунары, и на общем собрании я еще два раза прочитал это замечательное произведение М. Скуратова Бурный шторм Байкала, похоронно-горестный лиризм и песня-думка, сменяя друг-друга, звучали сладостной музыкой в «Сказе» и ранили сердца крестьян. Народ­ ность образов, в которых поэт оформил в «Сказе» свои настроения, сделала то, что произведение это вспыхнуло в крестьянской душе полной, многоцветной жизнью. ( П р о д о л ж е н и е в с л е д у ю щ е м н о м е р е ) .