Сибирские огни, 1927, № 6

людей на белом свете. Все из-за этих вещей люди делают, все преступления совер­ шают. Всегда так. Рассказ этот «обозначает» в противовес «Золотому сердцу» (дра­ ма Ляликова С. А. Т.). Там богатый сын ушел от роскоши в бедность, а Голубев вот погнался за Норочкой, красивого захотел попробовать. Я думаю, что Голубев увя­ зался за Норочкой от скуки. Что ж ты поделаешь! Природа! Описание, по словам, не шибко остроумное, чтоб запомнить отдельные интересные выражения, вон как из Горького или из Пушкина. А' все же представлена разумно всякая штука. Чтение идет без загибов. Все жизненно, правдиво. Я самолично видел в Новосибирске: сколько их там, этих Норочек, ездят на автомобилях да на рысаках! Тьма-тьмущая! У кор­ пусных— все наружу, вся страмость видна. Идет— и, дескать, нате, глядите, кто я, и что у меня!.. Ездят, суки, ищут по городу разных супчиков с денежками, коопера­ торов да кассиров. Охапают их и порхают дальше... Над этим рассказом можно го­ лову покручинить. Сейчас он бьет в точку. ЕДИНО ГЛАСНО Е ЗА К ЛЮ Ч ЕН И Е . «Боа»—нужно в деревне в первую очередь и теперь же, немедленно. Он предостерегает советских и партийных работников от связи их с буржуазно настроенными и испорченными людьми и содержит умные мысли о природе человека. Антон Сорокин.— «Хао-Чан». (Сиб. Оти № 2, 19-7 i Чит. 12 июня 27 /.). ГЛ АД КИ Х А. И.— Изображена в рассказе жизнь раба и революционера. Хорошо приведены национальные группы: русская и китайская. Характеры обрисованы ярко. Описания красивы. Бубликов—пьяница, рыжий. Видно сразу, что это за особа. Хо ­ рошо сказано: жизнь дает пинки Хао-Чану. А то, говорит, потеряла жизнь Хао-Чана... Длинных утомительных описаний нет. Лишнего ни крошки. Сильно обсказано, как Киан-Те-И задавился, как лампочка отражалась в черных его глазах, как он высунул язык. Наречие китайское правильно показано. Русские— шантрапа, хочет сказать пи­ сатель, погибли они из-за личных интересов. Недоволен я на писателя за русскую нацию. Большинство людей русских неспособны на большие дела, это верно, о себе' только думают они. Ежели бы кондовым мужикам прочитать этот рассказ, то o h : i поняли бы еще лучше, чем мы. С Т ЕКА ЧО В Н. А.—Мысль писателя выражена до конца. Хао-Чан—подневольный раб был. Из него и должен был получиться революционер. Так и надо. Щербинин как маклаком был, так и до конца остался им. Ничего ему, кроме барахолки, не надо было. Все типы доведены до своих пределов. Арина сдурела; тоже в аккурате описа на баба русская, ни к чему она не стремилась. Удивляюсь: почему писатель взял рус­ ских и китайцев из разных классов? Сравнивать типов трудно. Он бы взял одного класса людей, тогда и говорить о них было бы легче. Разных людей брал писатель для сравнения— это недостаток. А достоинство рассказа то, что он сильно затягивает внимание слушателя, а давеча я читал Веру Инбер— «Большие пожары», так и бросил: не везет, не тянет. БЛИНО В Е . С.— Ровно и правда все, а написано гнусаво, скучно. Смех выскаки­ вает помаленьку. Всхохотнешь чуть-чуть и опять ждешь. Одно описание скучное идет. Веселое и грустное—реже. Язык так... ровно ничего, но не шибко уж забористый. Киан-Те-И лучше описан, чем другое. Два торговца— сбоку-припеку. Действует рас­ сказ маленько. НОСОВА М. М.— Все правдиво. Только неверно, что русские— все плохие, а ки­ тайцы все хорошие. Внутре шарашит. Никто не заснул, все добро сидели. Сочинение гладкое, запонок нигде нет. С Т ЕКА ЧО В Т. В.—Не шибко рассказ тянет за сердце, а так он— ничего. Не стоаш но. Описаний мало. Надо бы рассказать, как Хао-Чану рубили голову. Вот если б тут хоть немножко было описания, тогда бы страшней рассказ выходил. Как удавлен Киан-Те-И, подробно описано, и в глазах удавленник отражается, можно воображать его себе. Тут картины ясные и затрагивают тебя, а вот когда детей отравили корнем, тут вяло описано. Мать Арина как-будто детей и не жалела. Может, верно это, но писатель мало обсказал об эту пору. ТИТОВА Е . С.— Сцены все ясны. Людей представляешь, точно с ними встре­ чался где. Хотел писатель изобразить страшное: удавку, отраву детей, отруб головы, а мне пошто-то не страшно было. Как неправдишную сказку слушала я. Мы слушали «Дело № 3576»— Д. Сверчкова— там мороз по коже драл, а тут нет. Арина— баломош- ка. Не разбирала, кто ей муж. Это хорошо представлено. Т ут уж никуда не по­ вернешь. КО Н Ц Е ВА Я М. П.—Нельзя сказать, что уж очень хорошо написано. Немножко нашибает на протокольную бумагу. Хороша колыбельная песня и жутко, как удавил­ ся Киан-Те-И. Нужно было лучше описать Хао-Чана, когда его зарубали в Китае. Дурные люди: Арина, Бубликов и Щербинин. Бубликов лучше Арины. Она хуже