Сибирские огни, 1927, № 6

Ш И ТИ КО В Д. С.— Я скажу, что рассказ хорошо написан, но писателыпа рас­ крашивала его нарочно соболями и песцами да Норочкиными русалочьими глазами, чтоб заинтересовать нас. Кто писал рассказ, тот дюже был начитанный, прошил всех писателей и думал: дай себе пулю такую отолью, удивлю красотой. Но я не ставлю этот рассказ наравне с «Растратчиками»— В. Катаева. Там все по порядку описано, а тут с перепрыгом. Коротко шибко дело описано, с начитанной точки зрения написано. Ш И ТИ КО ВА М. Т. (Возражает Д. Шитикову. А. Т.) — Врешь— с натуры писано! ТИТО ВА Е. С.— Может все так быть, как описано. Я зык красивый. |Можно про­ читать в любой деревне, но с раз’яснениями, а то не все поймут. БЛ ИНО ВА К. Е .— Баско, как песцовый мех от фонаря блеснул. З У Б К О В П. С.— Задавила этой «бовой» баба Голубева. Человек из партийного подполья вышел на свободу и пошел крутить. Норочка ему и подвернулась, на­ чальство давало послабление, вот грех и случился. Язык— чеканный, до последу ясный. Написана вещь ровно, без особых выпуклостей. Особенно ничего я не за­ помнил, потому— что все хорошо. Рассказ нужен и в деревне, и в городе, и простым, и ученым людям. Последнюю картину рассказа сейчас вот себе представляю. КО РЛ Я КО В И. Ф .— Противны мне капризы Норочки! Привилегии себе хочег. сволота! Ти-ти-ти, щекочет... Ух, ты язви-тя, гадость такая! ТИТО В П. И.— Ладом не разберусь. Сцены не под одной идут. Так, должно надо. Главный враг— песцы голубые. Для поганки-Норочки покупал их Голубев. Из­ баловали ее, в школе и дома нянчили... Природа повлияла на Голубева, и он купил Норочке песцов. Любовь задавила его, беднягу. Погнался за Норочкой, а она, подлю­ га, «дай меха»! Дергучая была. Губами и плечами вон как работала и удергала она Голубева. Когда дадут ей роскошь— она, как лиса, виляет хвостом. Срамница! Г о ­ лубев втюрился! Эта Мадонна и потянула из кассы девять тысяч рублей. Причина вся от нее. Старый быт Норочку баловал. Голубев зачал за ней гоняться, ну, она его и пустила в трубу... А дамочка она соблазнительная. Выходит, что Норочка для Гол у ­ бева была сильнее устава партии. З У Б К О В А В. Ф .— Вина ее, а его— еще больше. Партийный, а рот разинул. Все продал за дрянную женщину. Из генеральских еще, сволочь, была. Надо бы ему раз­ бираться, с кем связываться. Писание вразумительное. Чувство печальное. Партий­ цам, растратчикам и служащим надо этот рассказ читать кажыден. Псмню все. Как Голубев про вину свою докладывал в районном комитете, меха в глазах стоят, и как Голубев толкнул шкуру эту в грудь. Бову ему на шею надела, вот он и шаркнул: отвяжись! Т У Б О Л ЬЦ Е В И. И.— Как-будто в рассказе нет ничего затычного. Вреда бур­ жуазная перешла на партийца Голубева через эту самую Норочку. Бывает так в жизни. С Т Е КА ЧО В М. И.— Два чувства писательница взяла: любовь и преданность партии— и показала, что любовь одолевает партийное сознание. Написано гладко. Вертких слов нет. ТИ ТО В П. И.— Природа одолевает чувства партийные и семейные обязанности, и долг, и совесть человека. НОСО ВА М. М.— По-моему, партия виновата, что не досматривала за Голубевым. Должна досматривать. Рассказ действует средне. Составлено умно, замечательно, и слова в рассказе простые, а мысль большая. Красивое, видно, не вырвешь у чело­ века, как у собаки кость. Вишь, меха и самого Голубева улестили. Простой был че­ ловек, не барин, а попробовал, говорит, мех песцовый, он и задышал на руках. Понравился мех и Голубеву. ТИТО В С. П.— Голубев был крепкий, и, в конце-концов, поддался чувству поло­ вой любви, угару. Меха под лучом фонаря красиво горят!.. Голубев толкнул напо- следе Норочку. Видна в этом душевная борьба. Рассказ составлен отлично, по двум дорогам ведется, и сразу обе видишь. Партийцам надо читать его, чтобы поддержива­ ли друг дпуга, когда они начинают падать от буржуазной руки. БЛ И Н О В Е . С.— Я обвиняю буржуазное воспитание Нопочки. Виш ь, ей надо боа из голубых песцов. Писатель говорит, что сила в бабе. Эта сила круче всякиг. коммунистических мыслей, планов. Генеральские дочки что теперь делают? Они крутят коммунистов и разных советских служащих. Кабы простая женщина былл Норочка, она бы не потребовала от Голубева голубых песцов. А хороша, шельма. Норочка-то! Все у ней в корпусе телесном заключалось, в талии осиной, в руса­ лочьих глазах. А в сердце ничего не было. В рассказе есть еще сурьезная мысль: взял Голубев мех песца в руки и, говорит, не мог от него оторваться. Это—пт>а- ьильно.. Е с ть у людей азарт на красивые штучки. И вот так и выходит: привычки буржуазного воспитания да падь на красивые вещи, да любовь к женщине кружат