Сибирские огни, 1927, № 6

скажет слово, и будто от простоты он его скажет, сам не смеется, а над ним умора. Над этими рассказиками только за компанию рассмеешься. Ш У Л Ь ГИ Н Т. И.— Как наш глухой Мамаев смеется, когда люди смеются, а сам не слышит. Смеется, глядя на людей. И я так же смеялся над этой книжкой. БО Ч А РО В Ф . 3.— Ничего про нее не скажу. Ни разу я не рассмеялся. Когда му­ жики соберутся в кучу, они смешнее наворачивают. С Т Е КА ЧО В Т. В.— Прослушал я всю эту книгу, а запомнил— ничего. БЛИНО В Е . С.— Вон сидит Анна Прохоровна с ребенком на коленях, как скор­ бящая божия мать— это смешнее всех рассказиков Зощенко. (Все смотрят на Анну Прохоровну и хохочут. А. Т .). НОСОВ М. А.— Про ляжки я только и взял в память. Нарочно я смеялся. Ну, какой тут смех? Писатель на моего дядю Дему похож: зря бубнит. Только дядя смеш­ ней... Это писание— что дубовый веник в бане: шпаришь им себя, а под ним холодно. С Т Е КА ЧО ВА Н. Т.— В роде детской забавы что-то. Неумственное. Ш У Л Ь ГИ Н А Н. Г.— Забава, только не нам бы забавляться. Может быть, еще кому другому от нечего делать это и понравится, а нам не идет эта стряпня. Как-то никуда ее не приложишь. И веселья нет. З У Б К О В П. С.—Не откажусь прочитать это для пущего пищеварения. Когда де­ лать нечего. Книга существенного, конечно, не дает. Но, ведь, все время на серьезном чтении не просидишь. Надо и дурно посмеяться. Я думаю, что книгу будут в деревне слушать. Совсем от нее отказываться нельзя. ТИТО В Г1. И.— Против сурьезных смешных книг эта, конечно, не годится. Слаба. Но читать ее все-таки можно. Смех только тут дурной какой-то. БО Ч А РО В А М. Т.— Надысь вон читали нам про чиновника с женой. Как они спать не хотели вместе, чтобы ребят не родить («Задача»— рассказ Глеба Успенско­ го. А. Т.)... Мы и сейчас— все бабы— поминаем это чтение. И смехотовина над ним, и горя-то не огребешься. Там чтение умственное, а эта книжка— так себе. Прибауточки одни, пикульки... ТИТО В С. П.— Вон у Чехова .«Сапоги», «Канитель», «Хирургия» да еще много таких— всякая баба поймет и нахохочется до слез. И все там— комар носа не подто­ чит, правдиво написано. С Т Е КА ЧО ВА П. Ф.— Этот писатель сам, как баба, размазывает. Инда смешно, инда— нет. А где и смешно, то так как-то.... Не верится в эту смехоту. Ш И ТИ КО ВА М. Т.— Ничего интересного. Можно бы писать и смешно, и правди­ во. А у него написано не везде смешно и почти везде брехливо. Ярмарочное хулиган­ ство— все выдумано. У него берется для описания все самое обыкновенное, а на деле прикидывается все на манер выдум тного . Деревня им, по-моему, не заинтересуется Там своих колен таких много. Да еще похлеще. Не видал, должно, этот писатель, сам настоящего смешного. Все у него— шушель-мушель... Ну, а какая же дура баба ^эудет лечить головную боль гвоздыканьем о косяк? Брехня сорочья! БО Ч А РО В А А. П.— Посиди-ка коло наших баб да послушай— они смешней вы- козюливают. И всякое место— с хвахты. ГЛ А Д КИ Х А. И.— Он понятен. Читать его надо умеючи. В деревне его поймут хорошо. Но весу в нем мало. Вон в «Тоске» у Чехова и горе, и страшный смех. Сурьез там большой. Все грузно заколочено. А тут порхание одно какое-то. Начала у него всегда смешные. Сразу он как-то берет: «Вот, граждане»... ТИ ТО ВА А. И.— Не задирает меня этот смех. Только чуть-чуть физономию скорбишь и— будет. До сотрясения тела не доводит. «Матренища»— ложь. Неужели можно человеку не дать умереть? Али: когда же это лошадь в пивной сидела за столом? Чепуха! БЛ И Н О ВА К. Е.— Е с ть смех, но он не умный, Ш У Л Ь ГИ Н А А. Г.— Будто и хорошо рассказывает, а все думаешь: врет это он, ну, врет! Ни к чему воротит. Ну, думаешь, пущай болтает, мне что? З У Б К О В П. С.— Есть выражения потешные. Например: если, говорит, встретите таких, как Матренища, то давите без амнистии. Ш У Л Ь ГИ Н Т. И.— Раз пишешь, то хоть ты как смешно ни заводи, а чтобы было сходственно под хвахт. ТИТО В Н. И.— Не лежит к душе этот смех. Хохочешь местами, а не знаешь, по какому случаю. З У Б К О В П. С.— Не ущупал я тут настоящего смеху, а будто есть что-то смеш­ ное. С его речью (с речью Зощенко. А. Т.) надо брать большие, правдоподобные случаи, тогда выйдет хорошо. А то он на смехульки рассыпается. Сразу-то он приеми­ сто берется за рассказы, как-будто он перед этим страницы три уж написал. Ловко берется. Не развозит понапрасну. З У Б К О В М. А.— Рож а расплывается, а дальше его смех не берет меня. Забавлять этой книгой народ, пока не все собралися на собрание, а потом начинать хорошую книгу читать. .