Сибирские огни, 1927, № 6

ПРИМЕЧАНИЕ. Я не читал предисловия Вяч. Шишкова к его сборнику «Диво дивное». И, следовательно, крестьянам не был вовсе известен взгляд автора на свои рассказы, как на легкие шаржи, шутки, анекдоты, подвергшиеся некоторому худо­ жественному претворению. Но и без зачтения названного предисловия моя аудито­ рия не промахнулась в определении характера рассказов из «Дива дивного». Это определение их, судя по оценкам, точь-в-точь совпадает с авторским. В шутейных рассказах Вяч. Шишкова мои слушатели не нашли той смешной и страшной правды жизни, которую должно изображать только горьким, бичующим смехом, надолго поражающим все существо читателя или слушателя. В сатире и юморе Гоголя, Щедрина, Лескова, Чехова и других—много от же­ стокой, уродливой и тяжелой правды жизни и очень мало авторского вымысла, преувеличения. Оттого-то произведения этих классиков сатиры и юмора заставляли моих слушателей и смеяться над прочитанным, и горестно размышлять над ним. В шутейных рассказах незначительные осколки нашей действительности при­ чудливо, виртуозно и безобидно изуродованы в кривом зеркале фантазии В. Шишко­ ва. Вот почему эти рассказы—только веселят, вот почему и деревня принимает их лишь за тем, чтобы над ними «поржать», отдохнуть, потешиться на досуге. Большин­ ство моих слушателей поняло, что к шутейным рассказам нельзя подходить с серьез­ ной меркой, ибо в этих рассказах зерно правды окутано целым ворохом преувеличен­ ных вымыслов автора. Не малая же доля аудитории дала «Диву дивному» и непохвальные оценки, ко­ торые обусловлены были, главным образом, фальшью многих изобразительных дета­ лей рассказов и привычкой коммунаров всякое художественное произведение слова измерять сначала мерилом правдоподобия. «Пурсоньяк»—Мольера, «Женитьба»—Го­ голя, «Беззаконие»—Чехова и т. д. кажутся преувеличенными комическими вещами, а, между тем, эти произведения ни у кого из моих слушателей не породили ни ка­ пельки сомнений в их жизненной верности. Резкая разноголосица в отзывах коммунаров о «Диве дивном» получилась еще вследствие того, что весь сборник аудиторией расценивался в раз. А в нем, конечно, напичкано всякого жита по лопате—и верной, и беспардонной выдумки. Последняя давала крестьянам повод для недовольства. При чем порицатели урофантазии Шишкова временами колебались в своих утверждениях. Однако, противники необуз­ данной выдумки Шишкова охотно прощают ему этот из’ян за бесподобную ясность и легкость языка, за невинный и бодрящий смех шутейных рассказов, в которых «стро­ гие критики от сохи» нашли все же немало и верного действительности. Крестьяне именуют Шишкова лучшим русским юмористом нашего времени. У него, кажется, нет таких произведений, от слушания которых коммунары отказа­ лись бы. Не многие авторы этим могут похвалиться. Автор «Дива дивного» завоевал в себе в деревне широкое поле художествен­ ного влияния. Он—любимец крестьян. Его будут слушать в деревне днем и ночью, в праздник и будни, комсомольцы, пионеры и старики, отцы и дети, крестьяне и ин­ теллигенция, развитые и отсталые люди. Мы прочли почти все вышедшие в свет книжки Шишкова. Расценке же подверг­ ли не все прочитанное. Крестьянам и без того ясно, что Шишков «наш», т.-е. целиком принятый деревней писатель. Мы постоянно и теперь читаем новые произведения этого автора не с целью выяснения нужности или ненужности их в деревне, а просто так, из неуемной тяги крестьян к ним. Ж. Зощенко.— «Уважаемые граждане». (Сборник). (Чит. с 1по 7 июля 27 г.). БЛИНОВ Е. С.—Против нашего Остроухова не годится. (Остроухое—мужик ба­ лагур, весельчак из соседнего с коммуной села. А. Т.). Смешно не на писание, а на то, что писатель ерунду мелет, собирает кого зря. И как ему охота была сгребать раз­ ную дрянь! Уж шибко легки эти рассказики! Ни голове, ничего ни крошки умствен­ ного они не дают. Кое-где растянешь губы для смеху, но э го так, нарочно, от нечего делать, улыбнешься, а чорт знает чему. Чудно как-то образуется: всхохотнешь над одним и сейчас же его забудешь. На другой рассказик перелезешь, первый уж пу­ хом из головы поднялся, вынырнул. И не помнишь его. СТЕКАЧОВ И. А.—На правду это писание не похоже и от сказок отстало. Си­ дишь, слушаешь, а никакого в тебе разуму нету. Хоть бы ее слышал, хоть бы и не слушал—все единственно. Только и думаешь скоро ли эта книжечка кончится аль нет? (Обращается ко мне. А. Т.). Я хотел тебе сказать, чтобы ты бросил читать, да так уж, промолчал. Может, думаю, дотерплю до конца. Насилу дотерпел. БЛИНОВ И. Е.—В смехе Зощенко, по-моему, нет ничего смешного. Пустое все, не коренное. Когда настоящее смешное читают, тогда смеешься и сам себя не чуешь. А тут смех по уму идет. Не прет он из нутра сам. Вот наш мельник Иван Петрович