Сибирские огни, 1927, № 6

галыциков, подобных Л. Ланниту, не дал ничего литературе. Там нет ни одной крепкой писательской организации. Нет журналов1. Нет художественной лите­ ратуры. Вы можете указать на Фадеева, но есть исключения, которые только подтверждают правила. К тому же я вообще затрудняюсь отнести Фаде­ ева к Д. В. Нет, мы за здоровые формы писательской организации, за нормальные между ними отношения. Там, где формы писательской организации были здо­ ровы—рост молодняка и старых писателей шел интенсивно. Пример— Си­ бирь и ССП. Нам кажется, что левопопутническая организация ССП в дальнейшем будет расти, расширяться за счет вовлечения писателей братских народностей с нами смежных республик и областей. Мы сейчас имеем ряд дружеских за­ явлений от бурятов, от якутов, которые говорят, что они хотят вступить с нами в одну единую организацию, что такая организация необходима. На стра­ ницах «Сибирских Огней» такие дружеские рукопожатия имели свое отра­ жение. Мы имели на своих страницах образцы творчества якутов и алтайцев. Думаю, что братская организация писателей народностей Сибири, Бурятии, Ойротии и Якутии в ближайшее время будет создана, во всяком случае, ССП ставит себе задачей реорганизоваться в такую именно 1 организацию. Кроме того, мы попытаемся вступить в ФСП, если, конечно, с высоты столичной ко­ локольни, нас не отвергнут, как то было уже один раз, когда мы пытались вой­ ти в соприкосновение с ВАПП'ом. Во всяком случае, мы находим нужным за­ явить, что мы вполне разделяем платформу ФСП. Мы считаем, что сто с лиш­ ним членов ССП, держащих на своих плечах художественный отдел журнала «С. О.» и литстраницы всех газет, имеют право войти в ФСП. Таким образом, схема писательских организаций в Сибири нами мыслится, примерно, в та­ ком виде— GCn, Сиб. отд. ВАПП’а и филиал ФСП. Мой доклад затянулся. Товарищи, я злоупотребил несколько вашим вни­ манием, отвлекся от юбилейных итогов в сторону, так сказать, юбилейной по­ лемики. Но сделать это я считал совершенно необходимым, так как наше дол­ гое молчание в ответ на систематические нападки на нас могло быть истолко­ вано нашими друзьями и нашими противниками, как знак согласия. В заключение я позволю себе сказать несколько слов о ближайших за­ дачах, стоящих перед нашей литературой и перед нами, ее работниками. Эти задачи сводятся к бескорыстному, безраздельному служению делу Октябрь­ ской революции. Нам не надо для этого фальшивить— мы выросли в условиях советского строя, мы срослись с ним органически. Нам не нужно быть тенден­ циозными— эпоха сама тенденциозна. Перед современным писателем только два пути— или в лагерь пролетарской революции или в лагерь ее врагов. Ло­ зунг— кто не с нами, тот против нас—сейчас снова становится особенно ак­ туальным. Преступление—именно сейчас быть безучастным. Сейчас, когда веют ветры неверия, когда обывательские крысы бегут с мнимо тонущего ко­ рабля, сейчас писатель-революционер должен вдохновенно опьянеть. Для пи­ сателя Октябрь начинается там, где у обывателя-писателя кончается. Революция задыхается во внутрипартийной распре, революция гибнет,— шипят враги и обыватели. Революция живет. Революция побеждает и победит,—должен заявить писатель-революционер. Да здравствует пролетарская революция, да здравствуют ее писатели! Да здравствует неиссякаемый источник нашего вдохновения — Мировой Октябрь! (Аплодисменты).